Я (таким жалобным тоном, который прежде мне никогда не удавался, словно я открыл новые способности своих голосовых связок): «Но сегодня у меня день рождения». (Печально, но правда.)
Акушерка: «Это родильное отделение – тут всегда у кого-то день рождения».
Если что-то очевидно для меня, то это далеко не всегда обязательно очевидно для пациента. Порой чувствуешь себя стучащим в дверь объятого пламенем дома, чтобы сказать хозяину, что у него пожар, однако порой от этого действительно есть толк.
Составлял письма для терапевтов после того, как закончил принимать пациенток в гинекологии, когда Эрни, один из ординаторов – заносчивый, но вместе с тем забавный, – зашел, чтобы одолжить смотровую лампу. Заглянув мне через плечо, он говорит: «Тебя уволят, если ты так напишешь. Исправь «на вид». Надеюсь, ты их все-таки не пробовал?»
Я ищу предложение, о котором он говорит: «Выделения на вкус гнойные…»
Те, кто не имеет отношения к медицине, никогда не сможет понять, насколько тяжело быть врачом, а также какой удар наносит эта профессия по личной жизни.
Начав работать ординатором, я заметил любопытный парадокс: став экспертом в расставлении приоритетов на работе, теперь я еще хуже справлялся с этим в реальной жизни.
Медицина — это лишь одна из профессий, которой любой на планете в состоянии научиться.
Одна замечательная врач-консультант говорит своим практикантам, что к моменту, когда они выйдут на пенсию, накопится целый автобус мертвых детей и детей с церебральным параличом, и сбоку на этом автобусе будет красоваться их имя. На их счету будет огромное количество «неблагоприятных исходов», как их принято называть в больничной среде. Она говорит им, что если они не в состоянии справиться с этим, то они ошиблись профессией.
Лично для меня главное чудо рождения ребенка заключается в том, что умные, рациональные люди, которые ходят на работу и голосуют на выборах, смотрят на этот сморщенный комочек плоти со сплющенной после прохождения через узкий таз головой, покрытый пятью разными видами всякой липкой гадости, выглядящий так, словно добрых два часа валялся в огромной пицце, и при этом искренне полагают, что он выглядит красивым.
Став ординатором, быстро учишься мастерски расставлять приоритеты. Чувство такое, будто постоянно находишься в некой логической головоломке, вроде той про волка, козу и капусту, которых нужно перевезти на лодке на другой берег. Только у тебя добрая дюжина коз, все рожают тройни, а лодка сделана из сахара.
Мы работаем до изнеможения, работаем за пределами своих возможностей, и нас постоянно преследует ощущение, будто мы не знаем, что делаем. Иногда это действительно просто ощущение, и на самом деле мы прекрасно со всем справляемся, однако порой мы и правда не знаем, что делаем.
Cлайд с цитатой