Я один, рядом нет никого. В груди уже не болит. Я не чувствую ничего. Вообще ничего. Мне хорошо.
В мире, где всё совершенно, можно будет сношаться, не отдавая другим частичку своего сердца. Каждый искрящийся поцелуй, каждое прикосновение тела к телу – это еще один мелкий осколок сердца, который ты больше никогда не увидишь.
До тех пор, пока ходить (просыпаться? кричать?) в одиночестве кажется невыносимым.
Экран погас – со мной даже не попрощались. «Не пытайтесь перенастраивать свой телевизор, — подумал я, — Неисправность в самой реальности».
Задача писателя – показать людям мир, в котором они живут. Мы держим для них зеркала.
Сказки – штука заразная. Они передаются от человека к человеку, из поколения в поколение. Сказки – это валюта, единая для всех. Сказки объединяют нас с теми, кто жил в этом мире задолго до нас.
Как ни посмотри, я был мертв. Может, где-то внутри я кричал, плакал и выл раненым зверем, но то был другой человек, совершенно другой, лишенный доступа к губам, к лицу, ко рту, к голове, так что на поверхности я улыбался, пожимал плечами и как-то шевелился. Если бы я мог прекратить свое существование, просто перестать быть, не предпринимая ничего, — выйти из жизни легко, как выходят за дверь, я бы успел не раздумывая. Но каждую ночь я засыпал и каждое утро просыпался, и расстраивался, что по-прежнему здесь, и смирялся с тем, что надо жить дальше.
В конце концов, в мире столько хрупких вещей. Люди ломаются так легко. Так же легко, как умирают мечты и разбиваются сердца.
Cлайд с цитатой