Часто на лице человека, который должен умереть через несколько часов, есть какой-то отпечаток неизбежной судьбы, так что привычным глазом трудно ошибиться.
О самолюбие! ты рычаг, которым Архимед хотел приподнять земной шар!..
Часто на лице человека, который должен умереть через несколько часов, есть какой-то отпечаток неизбежной судьбы, так что привычным глазом трудно ошибиться.
Неужели, думал я, мое единственное назначение на земле — разрушать чужие надежды? С тех пор как я живу и действую, судьба как-то всегда приводила меня к развязке чужих драм, как будто без меня никто не мог бы ни умереть, ни прийти в отчаяние!
Я остановил себя , имея правило: ничего не отвергать решительно и ничему не вверяться слепо.
Я надеялся, что скука не живет под чеченскими пулями — напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимание на комаров, — и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял почти последнюю надежду.
И если б все люди побольше рассуждали, то убедились бы, что жизнь не стоит того, чтоб об ней так сильно заботиться.
Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека без того, чтоб он не захотел приложить ее к действительности.
Нет женского взора, которого бы я не забыл при виде кудрявых гор, озаренных южным солнцем, при виде голубого неба или внимая шуму потока, падающего с утеса на утес.
— Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий...— Её голос задрожал, она склонилась ко мне и опустила голову на грудь мою.
«Может быть,— подумал я, ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда...»
Все нашли, что мы говорим вздор, а, право, из них никто ничего умнее этого не сказал.