[Глухарь привел Антошина в клуб анонимных алкоголиков]
— Ну одно занятие. Ну не понравится — уйдешь!
— Да пошли в жопу эти алкоголики! Мне уже не нравится! Всё, открой, и я уйду!
— Хорошая?
— Да-да, хорошая. Антошин, хорошая — это не только большие сиськи и длинные ноги, можно быть хорошей по-другому, понимаешь?
— Можно, конечно... Только это как-то безрадостно.
[Антошин, находясь под действием чудо-таблеточек, кладет перед Глухаревым колбасу]
— Что это?
— Это колбаса, Серега! Колбаса — это счастье.
— Давай семьями обзаведёмся... Ну, пора уже, а то чего мы с тобой холостуем? Ты женишься на Зиминой, я на Настюхе.
— А чего одновременно-то?
— Вместе не так страшно.
— А я так и не могу эту игру понять.
— Смотри. Доска — это наш отдел. Офицеры — это Агапов с Черенковым. По пятницам по диагонали ходят. Кони — это наши опера. Ходят буквой «г». Ну и кроме этих ассоциаций больше ничего не вызывают. А это ферзь. Ферзь — фигура маневренная и очень важная.
— Зимина?
— Не. Ирка — король. За ним все охотятся... А ферзь — это Стасик Карпов. Мы — ладьи. Фигуры сильные, но обездвиженные из-за пешек, коней и офицеров.
— Она ему промышленным клеем булки склеила.
— Какие булки?
— Ну не хлебные же. Задницу склеила.
— Он развел меня, как лоха. И теперь я намерен его убить.
— Ты что, обалдел?
— Морально, но обязательно!
Cлайд с цитатой