Я рисую образ определенной эпохи, оправленный в гробовую раму.
Прической в стиле эпохи могут быть и волосы, вставшие дыбом.
Я рисую образ определенной эпохи, оправленный в гробовую раму.
Глупость каждой эпохи не менее ценна для ученых более поздних времен, чем ее мудрость.
«Эх, если б ты жил в эпоху Возрождения!» – воскликнул я.
Он внезапно бросил на меня взгляд, исполненный благодарного восторга, и я смущенно договорил: «Сегодня ты бы уже больше не писал».
Уже ночь. Сосед сверху ходит надо мной, топая сапогами.
Я даже сквозь потолок чувствую, что у него потеют ноги.
Сожрать врага живьем – лишь полдела.
Главное – суметь проглотить его последнее слово.