Не суйся в волки, если хвост как у тёлки.
Пока жирный сохнет, худой сдохнет.
Не суйся в волки, если хвост как у тёлки.
— А за мной кто? Я вроде вот этой пешицы...
— Пешицы... При умной-то игре и пешица ферзём может стать.
Припозднился ты, Бориска. Жду я тебя, жду. Тут-то, в аду, нам с тобой веселее было бы. В шахматы бы поиграли. Ты поторопись, пора.
Хочешь высоко забраться, имей крылья, а ежели крыльев нет, то и неча на гору лезть — расшибёшься.
— Звал меня отче?
— Да. Заходи. Вот, пишу, сестра, ляхам ответ и всё на брань срываюсь... Прости, Господи. Поможешь?
— Доволен?
— Верну, что вы из казны умыкнули — буду доволен.
— А-а-а... Дак ты не о себе радеешь? Вон оно что... О государевых делах твоя забота?
— Не веришь?
— Ну конечно не верю. Столько лет живу и всё при власти — не встречал таковых. Хотя, кто о радении государю громче всех кричит, те первейшие воры завсегда и есть. И ты таков, Бориска...
[Джейсон Мэттьюс, сценарист: Россия принимает активные меры в виде политических кампаний, а ещё там есть ксенофобия: они постоянно ожидают наступления врага].
Послушайте, это они ксенофобы, они ожидают наступления врага. Их система не весть что творит, а мы снимаем кино про нападение русских, корейцев, их извращенцев-шлюх и их систему, потому что они действительно хотят напасть, а их система производит шлюх и извращенцев. Вот что значит мир без ксенофобии к кому-либо.