И вот сегодня я загляделся на рыжеватые сапоги кавалерийского офицера, который вышел из казармы. Проследив за ними глазами, я заметил на краю лужи клочок бумаги. Я подумал: сейчас офицер втопчет бумажку сапогом в грязь — ан нет, он разом перешагнул и бумажку и лужу. Я подошёл ближе — это оказалась страница линованной бумаги, судя по всему, вырванная из школьной тетради. Намокшая под дождём, она вся измялась, вздулась и покрылась волдырями, как обожжённая рука. Красная полоска полей слиняла розоватыми подтёками, местами чернила расплылись. Нижнюю часть страницы скрывала засохшая корка грязи. Я наклонился, уже предвкушая, как дотронусь до этого нежного сырого теста и мои пальцы скатают его в серые комочки… И не смог.
Секунду я стоял нагнувшись, прочёл слова: «Диктант. Белая сова» — и распрямился с пустыми руками. Я утратил свободу, я больше не властен делать то, что хочу.