— ... Я плохо соображаю, не могу пошевелиться. Должно быть, это и есть паника.
— Вот, возьми шоколад.
— Он поможет выработать адреналин?
— Нет, но он вкусный.
— ... Я плохо соображаю, не могу пошевелиться. Должно быть, это и есть паника.
— Вот, возьми шоколад.
— Он поможет выработать адреналин?
— Нет, но он вкусный.
— Попытка опознания, опознание невозможно.
— Можешь звать меня Рут, тварь.
— Имя Рут.
Они все сделали выбор. Они все умерли за то, во что верили. В любом случае, так как я это вижу... Они не ушли, Гарри. В смысле, они мертвы, но они не ушли. Ты построил Ее, но ты отказываешься принимать, то что ты создал. Шоу немного не в себе сейчас, но она не ошибается. Мы все симуляции сейчас. Чтобы предугадать наши поступки, Она должна знать нас. И Она становится в этом все лучше и лучше. Людей, за которыми Она наблюдает чаще, Она знает лучше. Лучше, чем мы знаем себя. Нейтан, Элайас, Картер... они еще здесь. Машина до сих пор наблюдает за ними.
— Я тут думала над твоей проблемой.
— Моей «проблемой»?
— Ну, типа «я сумасшедшая и весь мир — симуляция», это немножко похоже на те времена, когда Гарри запер меня, и я сомневалась во всем на свете.
— Мы можем поговорить об этом после «небольшой перестрелки»?
— Нет времени лучше, Самин. К тому же, если это очередная симуляция, кого волнует, что мы умрем? В любом случае, Шрёдингер говорил, что на базовом уровне Вселенная состоит не из физической материи, а из... форм. Я подумала, что так тебе станет легче.
— Серьёзно?
— Форма, понимаешь? Ничего конкретного. Так что, мир, в любом случае, — симуляция.
— Ты последний человек, которому я должна была об этом рассказывать.
— Мне нравится такая идея: даже если мы не настоящие, мы представляем собой динамику, маленький палец, который чертит линию в бесконечности. Форма. А затем мы умираем.
— И поэтому мне должно быть легче? Я — форма?
— Да. И, милая, у тебя отличная форма.
— Клянусь Богом, ты флиртуешь в самое неподходящее время.
— Я знаю.
— Я лишь веду к тому, что если мы просто информация, просто шум в системе, то почему бы нам не быть симфонией?
Добрый? Я очень давно утратил это качество. И не уверен, что снова найду. Да и какая, в сущности, разница — может, так даже лучше? Может, я должен делать то, на что хорошие люди не способны? А, может, хороших людей не бывает, а бывают только правильные решения.
— Ты убийца и воровка, Рут.
— Мама учила меня развивать таланты, а у меня талант к этому.