Когда я был ребенком, у меня был пес. Однажды он заполз на крыльцо умирать, но перед этим, он поднял глаза и завыл... в ужасе, как если бы увидел что-то. То, что он видел, я думаю, и было Богом.
Ты такой же, как все, Генрих. Мы все одинаковые. Только в разных вариантах – с разными телами, разными словами. Как насекомые. Как мясо.
Там, откуда я родом, зло легко распознать, потому что оно воплощается в людях. Оно становится людьми, чтобы другие ясно видели, как оно уродует человека. И как оно опасно. Это не значит, что я восхищаюсь вашим миром, но мне надоели легенды о женщинах, которые отравляют все вокруг.
Ты смотришь на меня так, будто я нуждаюсь в тебе, чтобы ты дополнял меня, как будто я пустой сосуд. Я тоже тебя люблю.
Ты смотришь на меня так, будто я нуждаюсь в тебе, чтобы ты дополнял меня, как будто я пустой сосуд. Я тоже тебя люблю.
— Я враждебно отношусь к женщинам – они не думают о будущем, они изменчивы, на них нельзя положиться, они… опасны.
— Женщин объединяет только одно – менструация.
— То, что я явила на свет, и было моей Верой; и осталась у меня только сестра Случай. Я должна была заботиться о своей Вере, оберегать ее.
— Потому что твоя вера беззащитна?
— Ее нужно оберегать.
— Как ребенка?
— Да.
Cлайд с цитатой