В самом деле? Я сын Аида, Джейсон. Люди относятся ко мне как к отбросу общества. Я никогда не стану ни частью греческого, ни частью римского лагеря. Я даже не из этого века. Этого достаточно, чтобы пренебречь мной.
— Как ты можешь вот так запросто со мной разговаривать? Разве ты не знаешь, что я могу призывать зомби, и скелетов, и...
— Прямо сейчас у тебя не хватило бы сил призвать даже куриную косточку, ди Анджело.
– Я все думаю насчет огня, – продолжила Пайпер. – Мы ведь ждем, что гиганта победит Лео, раз он...
– Горячий? – ухмыльнувшись, предположил Лео.
Но по крайней мере с ним была Аннабет. Вместе они найдут выход из Тартара. Обязательно. Он не особо доверял судьбе и пророчествам, но твердо верил в одно: им с Аннабет суждено быть вместе. Они столько пережили не для того, чтобы погибнуть здесь и сейчас.
Калипсо сжала ладонями его лицо и, притянув к себе, поцеловала, что немедленно заставило его замолчать.
Несмотря на все шуточки и подколы, Лео еще никогда не целовался с девушкой. Ну, сестринские чмоки в щеку от Пайпер не в счет. Это же был настоящий поцелуй в губы. Будь в мозгу Лео шестеренки и провода, его бы точно закоротило.
Боги, Аннабет — это просто нечто. На секунду Перси даже вспомнил, каково это, быть счастливым. У него потрясающая девушка. И у них может быть будущее.
По человеческим меркам, ему едва исполнилось четырнадцать, всего на год старше Хейзел, но это не имело никакого значения. Как и сама Хейзел, Нико ди Анджело был полубогом прошлого поколения и излучал особую, старую энергию — меланхолию от осознания того, что он не принадлежит современному миру.
Хейзел познакомилась с ним не так давно, но хорошо его понимала и разделяла с ним эту грусть. Дети Аида (или Плутона — без разницы) редко были счастливы.
Она встала на носочки и поцеловала его, что по ощущениям было сравнимо с амброзией. В её глазах было намешано столько оттенков, что Джейсон мог бы провести весь день, всматриваясь в них, изучая постоянно меняющиеся узоры, прямо как люди, любующиеся северным сиянием.
— Как мне повезло, что ты у меня есть. — сказал он.
— Мне удастся, — пообещала Хейзел. — И Геката? Я вовсе не выбираю один из предложенных вами вариантов. Я иду своим собственным путем.
Он на своем опыте узнал, как опасны могут быть клятвы. Но Лео было все равно.
— Я вернусь за тобой, Калипсо, — сказал он ночному ветру. — Я клянусь рекой Стикс.
— Мой друг умирает. Ты можешь вылечить его или нет?
Её голос дрогнул на слове «друг». Перси был для неё многим больше. Даже слово «бойфренд» не покрывало всего. Они столько пережили вместе, что к этому времени Перси успел стать частью её самой — иногда весьма раздражающей частью, но определённо той, без которой она не могла прожить.
Cлайд с цитатой