Видите ли, я имел в виду отсутствие прототипов Сети как человеко-машинной системы. Ведь это не отдельная, отличная от нашей форма жизни, как муравьи Уэллса. Подобные произведения предлагали описание случайного и недолговременного Контакта с Неведомым. При всех ужасах и странностях эти произведения содержали мораль, которая подтверждала правоту жизненных принципов человека. Или хотя бы задавала ориентацию на такие принципы — будь то постулаты коллективной религии или личный кодекс чести. А в случае Сети мы имеем дело с системой, крепко и надолго связавшей множество людей и машин, причем на добровольной основе. Идет постоянная подстройка сторон друг под друга. Вы заметили, как изменился Ваш язык, Ваши привычки после того, как Вы подключились к Сети? Чего стоит одна только замена физических расстояний на идеологические, переход от евклидовой метрики к платоновой! Люди, которые проводят долгое время в Сети, могут ощущать разрыв с нею почти также сильно, как отключение одного из органов чувств. Интересна была бы попытка осознать это великое Единство: к чему оно ведет? Понять место отдельного человека в этой системе... или его отсутствие как вида в будущей картине мира. «По ту сторону сна» Лавкрафта или «Солярис» Лема — вот что я имею в виду, но ближе к конкретному феномену Сети, как она есть сейчас. И такие произведения появились в последней трети XX века. Но будь то медиагалактика Маклюэна, гиперреальность Бодрийара или паранойя киберпанка — везде была скорее констатация факта, а не прообраз. Сеть на тот момент уже существовала, хотя и в зародышевом состоянии.
Cлайд с цитатой