... по скромному моему разумению, Бог очень одиноким себя чувствовал, вот и создал Жизнь.
Чудно мне писать «Ты» с большой буквы – ведь Ты для меня навсегда остался маленьким. Крохотным. Беспомощным...
... по скромному моему разумению, Бог очень одиноким себя чувствовал, вот и создал Жизнь.
Чудно мне писать «Ты» с большой буквы – ведь Ты для меня навсегда остался маленьким. Крохотным. Беспомощным...
Может, без страдания Человек получился бы только человеком и был бы лишен возможности вечного счастья как высшей награды, а это лишило бы человеческую жизнь высшего смысла?
Отдельные циники считают, что мир существует лишь потому, что Богу не хотелось чувствовать себя одиноким.
А здесь, в аду, обличения не в почете. Здесь ценят, когда люди себя словами, как бритвой или ножом хлещут. Потому что ад – он очень польский. Здесь если люди себе словом какую несправедливость причиняют – докладывают об этом с умилением и радостным удивлением, а ты ж понимаешь, это очень по польски. Поэтому полякам здесь полегче – они к аду на Земле приноровиться успели.
А тут, в аду, все построено и держится на страхе: на страхе вечной боли, безнадежности, вечного искупления ради мига забытья.
Чудно мне писать «Ты» с большой буквы – ведь Ты для меня навсегда остался маленьким. Крохотным. Беспомощным...
Для поэтов ведь страдание – тебе ли, Нуша, не знать! – как воздух для легких, как кислород для крови. Оно им необходимо.