Ох и плохо мне! Ох и худо! Не горячка у меня, не простуда! Губит бедную старушку не хвороба, губит, душит сиротинку злая злоба! Ох, я и спать не могу! Я и жрать не могу! Ох, обидел гость незваный Бабушку-Ягу!
Разорили старушку! Тунеядцы!
Ох и плохо мне! Ох и худо! Не горячка у меня, не простуда! Губит бедную старушку не хвороба, губит, душит сиротинку злая злоба! Ох, я и спать не могу! Я и жрать не могу! Ох, обидел гость незваный Бабушку-Ягу!
— Избушка-избушка, стань к лесу — задом, ко мне передом!
— Чего надо?.. А-а! Иван?! Явился! Не ждан, не зван. Повернул избушку, ух, разбудил старушку! Стояла себе задом, так ему, видите ли, не тем фасадом! У!
— Не серчай, бабуся! Не серчай, ягуся! Помоги мне Настеньку найти, помоги мне от беды её спасти!
— И не жди от меня подмоги — уноси скорее ноги! А ну, избушка! Повернись к лесу — передом, к Ивану — задом!
— К лесу — задом — ко мне — передом!
— К лесу — передом, к Ивану — задом!
— К лесу — задом — ко мне — передом!
— К лесу — передом, к Ивану — задом! Тю! Фулюган!
— Пошевеливайся, старый! Марфушеньку — душеньку комарики кусают, спать — почивать мешают.
— Так ведь я...
— Тссс...
— Молчу… молчу…
— Вот придут мои гости — оставят от тебя кости!
— Не оставят, бабусенька.
— Ага, и верно! И костей не оставят!
— Ты что же это, сладенькая, делаешь?
— Сестрице, Марфушеньке, чулки вяжу.
— Вяжешь...
— Так вы ж мне сами приказали...
— Вязать-то я тебе приказывала, а вот спицами стучать, медовенькая, не приказывала. Марфушеньку — душеньку разбудишь!
— Неужто ей через стенку слышно?
— А как же не слышно?
— Это ты, кобылица, за день намаешься, спишь — не просыпаешься. А Марфушенька — душенька целый день продремала, хребта не ломала, теперь она от самого бесшумного шороха проснуться может!