Любовь греет, а не испепеляет!
Любовь — это аскеза, нежность и жертва. Все прочее любовью не является и лишь пакуется с ней в один пакетик для опошления торговой марки.
Любовь греет, а не испепеляет!
Любовь — это аскеза, нежность и жертва. Все прочее любовью не является и лишь пакуется с ней в один пакетик для опошления торговой марки.
Женское воображение имеет вирусную природу. Стоит одной подруге выйти замуж, как в ближайшее время за то же самое выходят и все остальные. Включается механизм «аячторыжая», и Гименей, как санитар в психушке, начинает скручивать всех подряд своими узами…
Просто всё дело в том, что жизнь не состоит из одной любви. Любовь — это десерт, это удовольствие, но никак не основное блюдо. Кроме любви, в жизни каждого есть цель. Что-то чудовищно важное, глобальное, для чего человек приходит на свет.
Его миссия, его сверхзадача, его долг перед самим собой и перед миром.
В его взгляде тоже сквозила любовь — любовь, которая и позволила его личности не раствориться в этих стенах, выпивающих душу.
Ты считаешь, что любишь. Но что такое «любить» – не знаешь и сам. Можешь ли ты честно сказать, что не ищешь своих удовольствий? Не раздражаешься, готов принимать человека и в болезни, и в дурном настроении, готов бесконечно терпеть? Прощать несовершенство, ошибки, недостатки? Некрасивость, появляющиеся морщины, портящиеся постепенно зубы? Всегда отдавать, ничего не получая взамен? Любовь – это бесконечные мелкие жертвы. Крупные жертвы от тебя будут требовать редко, а вот мелкие – каждую секунду. И если ты к ним не готов, не готов и к любви. Назови свое чувство как-нибудь иначе и не пачкай хорошего слова. Оно и так сейчас испачкано вконец.
Будь он философом, он пояснил бы, что любить даже самого хорошего человека нельзя двадцать четыре часа в сутки. Это пиковое состояние, которое удерживается только несколько минут в день. В прочие часы и минуты любовь переливается в десятки других чувств – нежность, товарищество, дружелюбную полусердитость, ворчание и т. д. На другое у неё просто не хватает накала. Едва ли муж, в одиночку волокущий с четвертого этажа старый диван, который жене вздумалось выбросить в двенадцатом часу ночи, испытывает к своей половине какую-нибудь особенную любовь. А между тем, и это тоже проявление любви.
Старая любовь не умирает. Она может вздремнуть, взять отгул, временно затаиться в памяти, но окончательно она не уходит никогда. Часто она возвращается и пронзает насквозь.
— При всём своём многообразии любовь чудовищно однообразна. Её превозносят только те, кто сам никогда не любил, а лишь начитался книжек и насмотрелся фильмов. Те же свидания, те же кафешки, те же слова, только в разной последовательности. Скукота!
— Любовь однообразна, только если это не любовь. С таким же успехом можно сказать, что весь океан одинаковый, потому что он мокрый.