Не помню точно, но кто-то сказал, будто rock-n-roll — это он.
И я решил поставить вопрос: а кто тогда мы?
Не помню точно, но кто-то сказал, будто rock-n-roll — это он.
И я решил поставить вопрос: а кто тогда мы?
Мы движемся по струнам сердец,
Считая ночи днем.
Нас мало, но пока мы в пути,
В нас горит открытым огнем
Rock-n-roll.
Автобусы и самолеты,
Пароходы и поезда.
Сегодня нас видит Камчатка,
Завтра Алма-Ата.
Послезавтра мы станем пить пиво,
В «Пушкаре» или в «Жигулях».
А что с нами будет через неделю,
Ведает только Аллах.
Всё это рок-н-ролл!
И вот уже академики чешут плеши,
Погоны свистят в свисток,
Румяные домохозяйки
Зеленеют при слове Рок.
Товарищи в кабинетах
Заливают щеками стол,
Им опять за обедом стал костью в горле
Очередной рок-н-ролл.
Всё это рок-н-ролл!
Рок-н-ролл вечен, потому что он прост, в нем нет ничего лишнего. Его ритм проникает сквозь все преграды. Я читал книгу Элриджа Кливера — он пишет о том, как негры помогли своей музыкой белому человеку обрести себя, осознать свое тело. Их музыка проникла в нас навсегда. Уже в пятнадцать лет для меня ничего, кроме рок-н-ролла, в этой жизни уже не существовало. Сила его в каком-то особенном реализме. Поразительная естественность рока поражает уже при самом первом знакомстве с ним. Одним словом, это истинное искусство.
Конечно, рок-н-ролл уже не повернет мою жизнь вспять. Но такие вещи, как «Tutti Frutti» и «Long Tall Sally» по сей день представляются мне разновидностью авангарда. Сегодня под этим термином разумеют нечто иное. Недавно в Гринвич-виллидж повстречал одного знакомого Йоко, который об одной-единственной ноте рассуждал так, будто сам открыл ее только что. Но никакой авангардист не сумеет доказать мне, что создаваемое им — действительно музыка. Рок-н-ролл — единственный вид музыкального искусства, имеющий сегодня право на существование. И значения своего он не утратит никогда.
И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Эй, гитарист, пошли их всех на...
И нажми на свою педаль!
Давай!
Все это рок-н-ролл!
Ну, а мы, ну, а мы, педерасты,
Наркоманы, нацисты, шпана!
Как один социально опасны,
И по каждому плачет тюрьма.
Мы пена в мутном потоке
Пресловутой «Красной Волны».
Так об этом пишут газеты,
Газеты всегда правы.
Всё это рок-н-ролл!
Рок-н-ролл не просто радовал Ричи. Слушая эту музыку, он чувствовал, как становится больше, сильнее, как его переполняет жажда жизни. Эта музыка обладала мощью. Мощью, которая по праву принадлежала всем тощим подросткам, толстым подросткам, уродливым подросткам, застенчивым подросткам — короче, неудачникам этого мира. В этой музыке он ощущал безумное напряжение, которое могло убивать и возвеличивать.
Беседы на сонных кухнях,
Танцы на пьяных столах,
Где музы облюбовали сортиры,
А боги живут в зеркалах,
Где каждый в душе Сид Вишес,
А на деле Иосиф Кобзон,
Где так стоек девиз:
Кто раньше успеет, ты или он?
Все это рок-н-ролл!