Человек в наручниках уже не человек.
Поясняю для непонятливых, тупых и убогих. Эксперт утверждает, что это была пуля. Понимаешь, пуля!! Та, что оторвала яйца твоему приятелю.
Человек в наручниках уже не человек.
Поясняю для непонятливых, тупых и убогих. Эксперт утверждает, что это была пуля. Понимаешь, пуля!! Та, что оторвала яйца твоему приятелю.
— Бать, это ты па-а поводу оружия заикался?
— Это ты заикаешься. А я — интересуюсь...
— Ну, пойдём.
— Пойдём. Только я заранее предупреждаю: деньги — не при мне.
— А-а где?
— Адрес записать или запомнишь?
— Ты это напрасно сделал, старик.
— А я ещё ничего не сделал.
— Только собираешься?
— Собираюсь.
— А ты сознаёшься?
— В чём?
— В изнасиловании!
— Слышь, капитан, я чего-то не понимаю, ты о чём говоришь? Можно же договориться?
— Новые русские? Без договора нет разговора? Всё покупается, всё продаётся? Надежда и опора новой России?
— Почему бы нет?
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Он Алексей, но... Николаич
Он Николаич, но не Лев,
Он граф, но, честь и стыд презрев,
На псарне стал Подлай Подлаич.