Слишком много в ней благородства, чтобы она могла поверить в отсутствие благородства у тех, кого любит.
Вы либо будете делать деньги неподобающим для дамы способом и всюду встречать холодный приём, либо будете бедны и благородны, зато приобретёте кучу друзей.
Женщины обладают такою твёрдостью и выносливостью, какие мужчинам и не снились — да я всегда так и считал, хотя с детства мне внушали, что женщины — это хрупкие, нежные, чувственные создания.
— Вы думаете, я не знаю, что, лежа в моих объятиях, вы представляли себе, будто я — Эшли Уилкс? Приятная это штука. Немного, правда, похоже на игру в призраки. Все равно как если бы в кровати вдруг оказалось трое вместо двоих. О да, вы были верны мне, потому что Эшли вас не брал. Но, черт подери, я бы не стал на него злиться, овладей он вашим телом. Я знаю, сколь мало значит тело — особенно тело женщины. Но я злюсь на него за то, что он овладел вашим сердцем и вашей бесценной, жестокой, бессовестной, упрямой душой. А ему, этому идиоту, не нужна ваша душа, мне же не нужно ваше тело. Я могу купить любую женщину задешево. А вот вашей душой и вашим сердцем я хочу владеть, но они никогда не будут моими, так же как и душа Эшли никогда не будет вашей. Вот потому-то мне и жаль вас.
— Целовать меня я вам тоже не позволю.
— Зачем же вы тогда так смешно выпячиваете губки?
Влияние — это всё. Помните об этом, если вас арестуют. А проблема вины или невиновности представляет чисто академический интерес.
Без хорошей репутации превосходно можно обойтись при условии, что у вас есть деньги и достаточно мужества.
А вы великолепны, когда сердитесь. Я прижму вас ещё крепче — вот так, — нарочно, чтобы поглядеть, как вы рассердитесь. Вы даже не представляете, как ослепительны вы были тогда в Двенадцати Дубах, когда, рассвирепев, швырялись вазами.
— Да как вы смеете говорить такое?! Эшли работает в Таре как раб!
— Ну конечно, золотые руки! Как он, должно быть, ловко убирает навоз!
Cлайд с цитатой