Джеффри Дамер

Кабачок и тыквы никогда не смогут сравниться с таким папой, у которого кудрявые волосы. Эта поэма от Джеффа, и я люблю тебя до смерти.

Стоун: Принес ли тебе облегчение арест?

Дамер: Одной части меня несомненно, а другой нет. Это что-то вроде того, как… Я не думаю, что у меня раздвоение личности или что-то вроде этого, но это похоже на то, как… Одна часть тебя вроде бы радуется, а другая нет. Хотя то, что мне теперь не приходилось хранить в тайне такие ужасные вещи, как я делал это на протяжении многих лет, принесло облегчение. И я решил, что в этой ситуации лучшее, что я могу сделать, – рассказать миру о том, что я натворил. И я рад, что сейчас у меня нет ни от кого секретов.

Кабачок и тыквы никогда не смогут сравниться с таким папой, у которого кудрявые волосы. Эта поэма от Джеффа, и я люблю тебя до смерти.

Стоун: Принес ли тебе облегчение арест?

Дамер: Одной части меня несомненно, а другой нет. Это что-то вроде того, как… Я не думаю, что у меня раздвоение личности или что-то вроде этого, но это похоже на то, как… Одна часть тебя вроде бы радуется, а другая нет. Хотя то, что мне теперь не приходилось хранить в тайне такие ужасные вещи, как я делал это на протяжении многих лет, принесло облегчение. И я решил, что в этой ситуации лучшее, что я могу сделать, – рассказать миру о том, что я натворил. И я рад, что сейчас у меня нет ни от кого секретов.

Просто меня злят люди, которые думают, что у них есть какое-либо право винить в произошедшем моих родителей. Никто не имеет права на это, потому что данные утверждения ошибочны. Мои родители не имели понятия о том, чем я занимался, о чем думал. Все эти напрасные обвинения очень раздражают меня.

У меня были нормальные дружеские отношения в школе, но после того, как я пристрастился к алкоголю..., начал пить... Я часто уединялся и много пил, и после этого у меня действительно не было никакой близкой дружбы. Я просто как бы жил в своей собственной выдуманной жизни, в мире фантазий.

Да, я раскаиваюсь, но я даже не уверен, так ли глубоко мое раскаяние, как должно быть. Я всегда удивлялся, почему я не испытываю более глубокие эмоции. Даже не знаю, могу ли я испытывать нормальные эмоции или нет.

Иисус Христос пришел в мир, чтобы спасти грешников, из которых я самый страшный.

Я просто кошмар. Я был кошмаром долгое время даже после того, как меня схватили. С годами становится очевидно, что мой мозг был заполнен ужасными, чудовищными мыслями и идеями. Кошмар.

Я думаю, социум заслуживает того, чтобы быть защищенным от самого себя.