Питер Хёг

Может, и нет никакого дна. Может быть, есть только вечное падение.

В основе своего неврологнического фундамента они осознавали, что по другую сторону какой-то черты в них находится мужчина.

Всё в мире существует, чтобы быть разделённым между людьми.

Можно разными способами пытаться преодолеть депрессию. Можно слушать органные произведения Баха в церкви Христа Спасителя. Можно с помощью бритвенного лезвия выложить на карманном зеркальце полоску хорошего настроения в виде порошка, а потом вдыхать его через трубочку для коктейля. Можно звать на помощь. Например, по телефону, так, чтобы точно знать, кто именно тебя услышит. Это европейский путь. Надеяться, что можно, что-то предпринимая, найти выход из трудного положения. Я выбираю гренландский путь. Он состоит в том, чтобы погрузиться в черное настроение. Положить свое поражение под микроскоп и сосредоточиться на нем. Когда дело обстоит совсем плохо — как сейчас — я вижу перед собой черный туннель. К нему я и иду. Я снимаю свою дорогую одежду, свое нижнее белье, свой шлем безопасности, оставляю свой датский паспорт и вхожу в темноту. Я знаю, что пойдет поезд. Обшитый свинцом паровоз, перевозящий стронций-90. Я иду ему навстречу. Мне это по силам, потому что мне 37 лет. Я знаю, что в глубине туннеля, под колесами, между шпалами есть крошечный просвет.

В кактусах есть какое-то упрямство. Им приходится пробиваться через несколько кубических метров камней. Солнце не хочет, чтобы они росли, ветер пустыни не хочет, чтобы они росли, засуха не хочет, ночные заморозки не хотят. И всё равно они пробиваются наверх. Они ощетиниваются своими колючками, прячась за своей плотной оболочкой. И не сдаются ни на миллиметр. Я чувствую к ним симпатию.

Только человек — паразит. Червь — это орудие богов. Как и мак.

В своей элементарной форме время представляет собой невыразимое объединение узнавания и удивления, которые возникают, когда сознание сталкивается с движением мира. Оно является признанием того, что в каждом изменении содержится нечто, невиданное ранее, уникальное и необратимое, и нечто, всегда остающееся неизменным.

Влюбленность — это своего рода безумие. Сродни ненависти, холодности, злобе, опьянению, самоубийству.

Слова — слабое утешение в горе. Но что ещё есть в нашем распоряжении?

Легче не иметь,

Сразу всё отдать,

Чтобы не терять

Никогда...