Любовь ко мне — твой крест, избранник мой, ты за неё заплатишь головой.
Я не очень верю в дамские союзы. Дружба двух женщин напоминает мне дружбу двух кошек, гоняющихся за одной мышью. Вопрос только в том, какая из них первая схватит добычу.
Любовь ко мне — твой крест, избранник мой, ты за неё заплатишь головой.
Я не очень верю в дамские союзы. Дружба двух женщин напоминает мне дружбу двух кошек, гоняющихся за одной мышью. Вопрос только в том, какая из них первая схватит добычу.
Я не очень верю в дамские союзы. Дружба двух женщин напоминает мне дружбу двух кошек, гоняющихся за одной мышью. Вопрос только в том, какая из них первая схватит добычу.
Господи, как же мне его не хватает! Пока он был жив, пока он был со мной, я пренебрегала им, я принимала его любовь как должное и только... Мэтр... Господи, почему же мы так ужасно устроены? Почему? Почему только потеряв, мы начинаем ценить?
... Я болен.
Мой крик беззвучен.
Я тихо иду в ночи.
Колышется плач паучий,
Бесшумно журчат ключи,
Замки открывая лучше,
Чем золото и мечи,
И дремлют в овраге тучи.
Я болен.
Неизлечим.
Для них она Богиня всего женственного, всего самого недоступного, всего самого порочного.
«Ты совсем, ты совсем снеговая,
Как ты странно и страшно бледна!
Почему ты дрожишь, подавая
Мне стакан золотого вина?»
Отвернулась печальной и гибкой…
Что я знаю, то знаю давно,
Но я выпью и выпью с улыбкой
Всё налитое ею вино.
Прекрасный облик в зеркале ты видишь,
И, если повторить не поспешишь
Свои черты, природу ты обидишь,
Благословенья женщину лишишь.
Какая смертная не будет рада
Отдать тебе нетронутую новь?
Или бессмертия тебе не надо, -
Так велика к себе твоя любовь?
Для материнских глаз ты — отраженье
Давно промчавшихся апрельских дней.
И ты найдешь под старость утешенье
В таких же окнах юности твоей.
Но, ограничив жизнь своей судьбою,
Ты сам умрешь, и образ твой — с тобою.