Морис Дрюон. Узница Шато-Гайара

Другие цитаты по теме

Дело в том, что функционер, делающий быструю карьеру в тоталитарной организации (армия, полиция, ОМОН, ФСИН, коммунистическая партия, Единая Россия), почти всегда является трусом, посредственностью и конформистом. Всех остальных система отвергает или перемалывает. Человек начинает делать карьеру, поддакивает начальнику, носит за ним портфель, смеется его анекдотам, делает комплименты его жене. Умный и способный человек опасен начальнику, так как может его подсидеть и занять его место. Умные нам не надобны. Надобны верные.

Её охватил страх, какого она не испытывала ни разу за всю свою жизнь. Через несколько мгновений она умрёт, она уже не сомневалась в том, и страшнее самого страха смерти было не знать, какая тебя ждёт смерть, куда будет нанесён удар...

Бывают такие битвы, когда победителю приходится не легче побежденного.

... оба, не отрываясь, смотрели на могилу, сердце их томило естественное для каждого человека, будь он сын бедняка или королевский сын, чувство грусти в ту минуту, когда тело покойного отца исчезает в земле.

Единственно, что не вернется, — это молодость и возможность попутешествовать по белому свету.

А если один завидует и восхищается судьбой другого не меньше, чем тот, другой, его судьбой, значит, у обоих дела идут отлично.

Каждый из нас одинок в свой смертный час, и лишь гордец мнит, что будто он не одинок во всякий миг своего существования.

В тех случаях, когда на пути его высочества Валуа встречалось какое-либо непреодолимое препятствие, он, махнув на него рукой, брал следующее: в бранные дни, пренебрегши несдавшейся крепостью, он просто обходил её и шел на приступ соседней цитадели.

Крушение последних надежд для узника куда страшнее, чем бесконечное ожидание.

Его издавна восхищало и удивляло, какими неисповедимо таинственными путями идут человеческие судьбы.