письма

— И в этом странном, неживом и баснословном мире...

— Позвоните ей.

— ... Где сфинкс и серафим сливаются в эфире...

— Позвоните ей!

Может, мне тоже написать тебе письмо? Но мы с Артуром ничего не сможем написать, потому что таких слов еще не изобрели. У нас просто не хватит слов. И что самое ужасное — мы могли учится, но пошли на фронт. И у меня нет, чертовых, слов...

Читать прелестно написанное любовное письмо — это высшее наслаждение для недотроги, это для нее минута отдыха. Тут ей уж не надо ломать комедию, она может позволить себе слушать голос своего сердца.

В наше время любое письмо слишком длинно.

Со временем ты поймешь, что самое трудное не сжечь письма, а забыть их...

— Моя дорогая Джоселин. Эм... я скучаю. Нет, стой, так что, неправильно?

— Это уж тебе выбирать, какую яму себе копать. Так что писать?

— Напиши про ее грудь.

— Что скучаешь по ней.

— По груди?..

— Да-да, но я бы обратил взор чуточку повыше, Уильям.

— Я скучаю по ее шее?

— А еще повыше, куда-то к небесам, например?

Страшно представить, я не видел тебя месяц. Я видел новую луну, а тебя нет. Я видел закаты и рассветы, а твое дивное лицо ни разу. Осколки моего сердца так малы, что могли бы пройти через игольное ушко. Я тоскую по тебе, как солнце посреди зимы тоскует по цветам. Без красоты, к которой тянулись его лучи, сердце леденеет, словно бездна, в которую повергла его разлука. Я отправляюсь на турнир в Париж, он покажется мне пустыней, если там не будет тебя. С надеждой. Надежда вселяет любовь. Надежда спасает. Лишь она помогает мне дожить до вечера, а потом и до утра. И хотя ты совсем куда-то скрылась, я таю надежду еще раз взглянуть на тебя. С любовью и со всей душой, навсегда твой верный рыцарь Ульрих.

Письма тем, кого я любила сияющим детским сердцем, от кого ждала нежности, одобрения, ласки; от кого никогда её не получила, отнесла на кладбище, бросила в пустую могилу Теоны и присыпала землёй сверху. Пусть мёртвое останется среди мёртвых. Я жива и иду дальше.