казнь и палачи

Я проклял всё, к чему прикасаюсь. Никто не выпьет воду, которую пил я. Даже если будет умирать от голода, не съест хлеба, который ем я. Когда выхожу на рынок, хулиганы плюют на землю. Дети убегают, матерям становится страшно. Меня даже не захоронят вместе с другими подданными — у нас своё кладбище. Даже имён не напишут на чёрных надгробных камнях, для того чтобы не проклинали эти имена. Как кузнец куёт подковы, как он взмахивает своим молотом, также и я забираю чужие души, ни разу не замешкаясь, не смотря на чужие слёзы, так как я знаю, что у каждого в жизни есть свои обязанности. И это моя. Я — палач. Наш Повелитель — это тень Бога на Земле. Он вынесет приговор, а я стану его ангелом смерти и исполню его. До сегодняшнего дня я отрубил сотни голов, кидал петлю на шею. Видел плачущие и молящие глаза. Кто он, какое совершил преступление, грешен или нет — не знаю. Но получив приказ, отправляясь за жизнью, я молю только об одном: Боже, молю тебя! Лишь бы этот человек не был невиновен...

Что там злодеи, что там душегубцы,

Когда имеются... «свободолюбцы»?!

Макбет? Бог с ним! Макбетиха? Бог с ней!

Свободолюбцы будут пострашней.

Свободолюбцы порицают казни.

Они и так добьют кого хотят.

Милошевича там... Или Хусейна...

Или внучат Каддафи — арапчат...

Пуская слух, что монстра нет опасней

Арабов, сербов, русских и других -

Свободолюбцы очень любят казни.

Желают казней. И свершают их.

Той фразы вроде радовались блеску,

Что «высказаться вправе даже враг».

Но впопыхах забили Чаушеску,

Чтоб высказаться не успел никак.

«Свободолюбцы» над порабощеньем

Народов размышляют круглый год.

«Свободолюбцы» смотрят с восхищеньем,

Как чья-то кровь по лезвию течёт.

Будь люди чуть внимательнее ко взаимной критике, профессия палача оказалась бы излишней.

Имена убийц вовсе не были тайной для народа. Босуэл принес портному великолепный наряд, который был велик ему, и велел перешить по своему росту. Портной узнал наряд, принадлежавший королю, и заметил:

— Все правильно. По обычаю палач получает одежду казненного.

— Босс, не забудьте. У вас назначена встреча с палачом. Обязательно вернитесь вместе с головой. Нам ведь её рубить.

— Попытайся совершить преступление, заслуживающее такого наказания... В каком преступлении будешь виновен?

— Отсекание нижнего пучка волос у лорда.

Не буди совесть палача – рискуешь разбудить добросовестность.

Я готов казнить троих ради жизней четверых.

Если правосудие иногда ошибается, то палач на ошибку не имеет морального права.

И Достоевский... Как будто сто казней,

Сто смертных казней, и ночь, и туман...

Ночь, и туман, и палач безотказный

Целую вечность сводили с ума.

Кто разгадает, простит и оплачет

Тайну печальную этой судьбы?

Смелость безумную мыслить иначе:

Ад — это есть невозможность любви.

Слишком большой, он не просит спасенья.

Скрыла лицо его облака тень.

Он уже знает, что смерть совершенна

И безобразна в своей наготе.

И негоже, чтобы люди, которые предназначены для казни, прибывали на место казни уже трупами! Это свинство! С этим надо покончить!