допрос

— Поправьте меня, если я ошибаюсь: Фарук аль-Башир и С. С. О. захватывают власть в Иране прямо в день землетрясения. И нам приходится через пару недель отправить 50000 морпехов, чтобы его убрать. Мы развязываем войну в Иране...

— Это урок истории?

— Какова была ваша роль в охоте на аль-Башира?

— Очень общий вопрос.

— Могу уточнить: ваше основное задание.

— Вначале нам надо было оценить повреждения после авиаударов по северу Тегерана.

— Оценить повреждения? Зачем это было нужно?

— Порядок такой. Мы охотились на важную цель, её должна была поразить авиация.

— Насколько я понимаю, вы не часто придерживаетесь порядков?

— О чём вы говорили с лейтенантом Колби Хокинс? Она — пилот F-18.

— Она? Я не знаю её.

— Когда вы вошли туда, она принимала участие в воздушной атаке на аль-Башира.

— Куда дели награбленное?

— Награбленное!?

— Нет, заработанное передовым трудом! Не строй мне Клару Целкин!

— Имя, адрес, профессия? Я с тобой разговариваю, шлюха! [бьёт девушку по щеке] Имя, адрес, профессия? Не будешь отвечать — запру в камере и продержу три дня! Последний раз! Имя, адрес, профессия?

— Ты так ничего не добьёшься, Симон. Устаревшая система.

— Для подобных тварей нет другой системы!

— Ошибаешься. Я тебе объясню. Садись, дружок. Где шлялся всю ночь? [бьёт его по щеке].

— Ты что, не в своём уме?!

— Ну вот, ты не услышал вопроса — взорвался, и это понятно. Но ничего, не беда, начнем по порядку. Симон, где ты провел эту ночь? [бьёт его].

— Кретин взбесившийся!

— Сядь! Ну что с тобой, дружок? Я же объясняю. Ты только вдумайся. Клиент получил от тебя оплеуху. Он в смятении, говорить не может. Ты добавляешь. Клиент в шоке!

— Черт возьми, дерьмо ты!

— А если с ним вежливо обращаться, добьешься чего угодно, всё дело в манерах.

— Ливия Долорес Мария Монтебланко, улица Сен-Жак три, проститутка!

— Вот так вот!

— В котором часу вы ушли из студии?

— Мы закончили в шесть, и я пошла домой. Я приготовила ванну, налила бокал вина, включила музыку, потом выскользнула из шелкового халатика и пена покрыла каждый сантиметр моего тела.

— Вау...

— А вы, мистер Хастинкс?

— Аналогично.

— Тоже принимали ванну с пеной?

— Нет, ушел сразу после съёмок.

28 ударов ножом! Ты действовал наверняка, да? Это была ненависть? Гнев? Он был в крови, умолял о пощаде, но ты снова и снова наносил ему удары! Я знаю, ты убийца. Почему ты не признаешь? Произнеси: «я его убил». Это что, так сложно? Признайся, что убил! Признайся!!!

— Скажи мне, где это место, Аякс. Я всё равно его найду... и ты это знаешь, так зачем тебе всё это?

— Ни хрена я тебе не скажу!

— Ааа... Хочешь проверить, на сколько ты крут? Тебе не нужно умирать здесь сегодня — оставим это на завтра. И кроме того, ломаются все, Аякс. Значит, ты хочешь «рассказать» мне, где убежище? Нет? Ладно, тогда продолжим.

— Что это за Высший Советник? Не он ли превратил тебя в наёмного заштатного громилу?

— Я покажу тебе «заштатного»!..

— Отвечай! Сейчас же!

— Хорошо, давай поговорим... о проблемах, в которые ты только что влип.

Я была в постели. А если вам нужно подтверждение — допросите мою подушку.

— Славная история, но я как-то связи не вижу.

— Мне вам карту нарисовать? Не было там никогда Аль-Башира. Потому-то вы и прибыли.

— Мы знали, что он был в Тегеране. Где-то прятался.

— Понятно. И до того момента вы не верили, что Аль-Башир связан с Соломоном, не видели связи.

— Я знал только то, что видел в Курдистане. Там Соломон был.

— У меня вопрос. «Аль-Башир для них — герой нации. Нам надо было оставить его в покое.» Это ведь вы сказали?

— Нет.

— А кто?

— Не знаю.

— И кто командира подстрелил — мы не в курсе?!

— Пошёл на хер!

— Не забывай, что тут происходит. Это не суд. Ты виновен! И я уже знаю конец твоей ***ской истории!

— Мы здесь не за тем, чтобы его мордовать! Отпусти его. На этот счёт у нас есть чёткий приказ. Я просто хочу добраться до сути. И сделать это чисто.

— Ладно. Расскажите, как вы нашли бомбу в Тегеране.

Откуда-куда-зачем — никому не говори!