алкоголь

Несть числа тем личностям, которые желают самотрансценденции и желали бы обрести ее в церкви. Но увы – «голодная паства глядит вверх и некормлена». Они принимают участие в обрядах, они слушают проповеди, они повторяют молитвы; но их жажда остается неутоленной. Разочарованные, они обращаются к бутылке. По крайней мере ненадолго это каким-то образом срабатывает. Церковь по-прежнему может посещаться; но это – не больше, чем Музыкальный Банк из батлеровского «Егдин». Бог по-прежнему может признаваться; но Он – Бог только на вербальном уровне, только в строго пиквиковском смысле. Действительный объект поклонения – бутылка, а единственный религиозный опыт – то состояние ничем не сдерживаемой и воинственной эйфории, которое следует за потреблением третьего коктейля.

Я люблю выпить и никогда не упускаю случая выпить, как и полагается настоящему мужчине. Но я не понимаю, зачем напиваться. И уж совершенно ни к чему, по-моему, напиваться каждый вечер.

Но вот что имей в виду: это только начало тех бед, которые принесет тебе пальмовое вино. Такая жажда в конце концов убивает человека.

Вот так всегда, тот, кому доверяешь и не ждешь подвоха — больше всего ранит. Ждет, когда расслабишься, а потом раз! У меня это текила...

— Хлеб да соль!

— Садись пообедай с нами, дядя Митя.

— Можно.

— [Лёнька за дверью] Здрасти, баба Шур! До свидания, баба Шур!

— Ой, дядя Мить, да спрячь ты её! Вот... в этот... А... Ага! Там не найдёт.

— О! Он уж закусывает! Ну как же! Я говорю: закусываешь уже?!

— О, Саня пришла!

— Ой, Саня пришла! Я тебя еще у магазина заприметила, я ему: Митя, Митя, а он ухом не ведет! И почесал, и почесал!

— Что говоришь? Шо-то я... слышать плохо стал. Ну-ка, скажи что-нибудь.

— А чё сказать-то? Здорово, дядя Мить.

— Не слышу! Надо это... аппарат! К ушнюку идти, аппарат ставить.

В конце концов, кто я такой, чтоб не пить? Мне что, больше всех надо? Не пить, сидеть на диете, делать зарядку. Что я из себя корчу? Извините, мне спиртного нельзя, мне стакан сока… Бери водку, не умничай! Ты кто такой? Ты что задумал? Ты посмотри, сколько народу мучается! Пенсионеры без лекарств, молодёжь без перспектив. А ему спиртного нельзя! Пусть все передохнут, а он будет на лыжах! На чьём фоне ты, гад, хочешь долго жить? Ты хочешь потом о нас кому-то правду рассказать? Тебе нельзя, а нам, значит, можно?

Когда приходит время расстаться с другом, который тебе больше, чем брат, и чуть меньше, чем жена, то единственный способ прощания — это напиться вместе до беспамятства.

В наше время не выпьешь — не расслабишься.

Пьяных солдат я видала, а вот вооруженных монахинь еще приходилось.

— Ну... нет, может пока что посидеть и попить это замечательное виски.

— Прости, Джоел, но я лучше свой коньяк выпью.

— Клоповник же.

— А виски на вкус как мазут.