Элла Лопес

— Ты найдёшь родственную душу.

— Её нельзя найти, когда нет своей собственной.

— Ой, боюсь мистер Эспиноза заболел.

— Снова посмотрел в зеркало? А я предупреждал.

Жить нужно по вере. А сейчас я не знаю, во что верю.

— Ты знаешь, что я поддержу. Ты не одна.

— В том-то и дело, я никогда не чувствовала одиночество — у меня всегда был Господь. Мне его не хватает. Я так разозлилась после того, что случилось с Шарлоттой.

— Я тоже злился, очень сильно.

— Это чересчур. Но неправильно с моей стороны верить, только если все хорошо и вокруг скачут единороги. Я не думаю, что останавливать плохих работа Бога. Мне кажется, Он существует, чтобы придавать нам сил жить дальше.

— Итак, насчет...

— Да, я хотел...

— Я тоже...

— Это было...

— Совершенно...

— Ну, знаешь...

— Мы коллеги...

— Пересекли черту...

— Пересечением тел.

— Да. Не стоило нам.

— Да, не стоило. Я так рада, что мы обсудили это как взрослые.

Вот так всегда, тот, кому доверяешь и не ждешь подвоха — больше всего ранит. Ждет, когда расслабишься, а потом раз! У меня это текила...

Через что бы ты не проходил сейчас, я уверена — это часть Божьего замысла, ведь даже самые жалкие и невезучие, беспомощные существа служат какой-то цели. Никогда не знаешь, когда твоя запредельная боль или унижения окажутся полезны другим. Неисповедимы пути Господни, так что нужно верить, что когда Бог бьёт тебя по яйцам, у него есть на то причины.

— Тело подкинули и оно странное. И не потому, что голова обрита и поджарена во фритюре, этому бедняге все тело кто-то побрил.

— Ну, может у убийцы хаэтофобия — боязнь волос. В аду с такими весело, постоянно играемся с париками.

— Тут пароль. Но картинка... тут два глаза?

— Женские молочные железы.

— Нет, это женский зад с родинками.

— Получается, наша зацепка — это глаза, похожие на сиськи и зад.