кот Матроскин

Я уже привык к деревне и к людям. И меня уже знают все, здороваются. А в городе надо тысячу лет прожить, чтобы тебя уважать начали.

Сейчас без языка нельзя. Пропадёшь сразу: или из тебя шапку сделают, или воротник, или просто коврик для ног.

Шарик говорит:

—  У тёти Тамары должно быть доверенное лицо. Так по выборам положено. Это лицо всюду с депутатом ездит и о депутате хорошие слова говорит. Я мог бы таким лицом стать.

—  Понимаешь, Шарик,  — говорит Матроскин,  — если тебя побрить и завить как следует, всё равно не получится из тебя лицо. Из тебя собачья морда так и прёт.

Безобразие, на дворе капитализм построили, а у нас одна пара валенок на всех, как при развитом социализме!

Матроскин говорит продавцу:

— Здравствуйте, нам кровать нужна на колесиках. Есть у вас такие? К нам тётя в гости приезжает на постоянную жизнь.

Продавец отвечает:

— У нас сейчас любые кровати есть. Хоть на колесиках, хоть с моторчиком. У нас в деревне капитализм наступил.

— Хорошо, — говорит дядя Фёдор, — давайте посмотрим ваши кровати.

— А чего их смотреть? — говорит продавец. — Вы скажите, какая кровать вам нужна. Мы нажнём кнопочку, и дядя Вася вам её со склада притащит.

— Какой-то странный у вас капитализм наступил, — говорит Матроскин. И кроватей у вас завались, и кнопочки есть, а дядя Вася всё так же на себе тяжести таскает, как при развитом социализме.

— Ну то, что ездовые собаки бывают, это я слышал. А вот чтобы ездовые коты — это перебор.

— А ездовые почтальоны вам не встречались?

— Ничего, ничего. У нас зимой дороги такие и погода такая, что уже ездовые академики встречаются. Сам видел.

— Наконец-то мой любимый дядя Федор приехал! Теперь мы вдвое больше сена для нашей коровки запасём!

А я ничего не буду [выписывать] — я экономить буду!

Кот Матроскин подойти к телефону не может. Он очень занят. Он на печи лежит.

Неправильно ты, дядя Федор, бутерброд ешь. Ты его колбасой кверху держишь, а надо колбасой на язык класть, так вкуснее получится.