Хильда

— Прощай, чистая и святая настоятельница.

— Прощай, кровожадный язычник.

— Мне нет места. Я не супруг, не Утред Кокэмский, не Утред Беббанбургский, не Утред Рагнарсон. Я даже не преступник.

— Я бы сказала, что ты каждый из этих людей. Преступник точно, правилам ты не подчиняешься. Ты следуешь за тем, во что веришь и это неплохо.

— Хильда? Ты была мне милее с мечом.

— Мой меч стал мне слишком тяжелым.

— Ты и этим можешь кого-нибудь убить.

— Ты ни разу не взглянул мне в глаза.

— Мне стыдно за то, кем я стал.

— Ты Утред, сын Утреда, лорд Беббанбурга. Пора тебе это вспомнить.

Если вы пьете, чтобы забыть Изольду, это не во благо. Воспоминания о ней нужно беречь, а не оставлять в эле и меж грудей.

— Мы скачем до Нортумбрии или до следующей таверны?

— И что мне делать в Нортумбрии с двумя спутниками — монашкой и засранцем?

— Верным засранцем, милорд!

— Я всегда хотела спросить о янтаре в вашем мече — это украшение или что-то большее?

— Он был дан мне при рождении отцом, чтобы напоминать, кто я.

— Кто вы такой, милорд, определяют ваши поступки. И ваши поступки принесли вам славу. Но слава не щит.

— Тебе не помешает помнить, что я король!

— Король чего? Оглядитесь!

— Он наш король!

— Как и все прочие королевства, Уэссекс пал. Теперь он Альфред — простой смертный. Король ничего.

Если стараться оживить прошлое, то в конце концов оно предстает в искаженном виде.