Джад Фоксман

Вот живёшь-живёшь, и тебе кажется, что впереди — целая вечность. А отец твой возьми да и умри. Ты думаешь, что у тебя счастливый брак, и тут выясняется, что твоя жена спит с твоим боссом. Ты думаешь, что твой брат — говно, и вдруг обнаруживаешь, что ты сам говно. Всё это как минимум, довольно познавательно.

Спасибо, мамочка. Я всегда ценю твои непрошеные советы, какими бы бесполезными они ни были.

Измена, как и любое другое преступление, порождает множество улик, улики — побочный продукт измены, как кислород у растений или говно у людей.

За шестьдесят секунд нашего знакомства мне удалось рассмешить эту девушку уже дважды — а я, начитавшись «Плейбоя», твердо знал, что красавицы хотят как раз таких мужчин, которые умеют их рассмешить. Ну, разумеется, эти мужчины должны смешить их после того, как обеспечат своим красавицам многократный оргазм твердым и ненасытным членом длиной не меньше двадцати двух сантиметров, причем на борту частного самолета.

Я существую в разных измерениях и понятия не имею, где моё настоящее место.

... про наших ближних мы знаем только одно: что мы ничегошеньки о них не знаем.

У Джен аллергия на словосочетания типа «прости меня» или «извини, пожалуйста». Язык у неё отсохнет такое произнести. Она довольствуется небрежными «ясно», «понятно», «слышу тебя» или, того лучше: «Ладно, оставим этот разговор». Последнюю фразочку я особенно люблю.

— Ну почему нам нельзя остаться друзьями?  — произносит она.

—  Ты спишь с моим боссом. Это довольно веская причина.

Она закрывает глаза, призывая на помощь всё бездонное терпение, которое требуется, чтобы иметь со мной дело.

— Ты прав, я не святая,  — говорит она, всем своим видом показывая, что я кругом не прав, а она святая, но ей скучно со мной спорить.  — Мне было очень плохо, и от желания снова стать счастливой я поступила непростительно. Я разрушила нашу жизнь, и ты меня за это ненавидишь.

Многие люди в дни бед и горестей готовы уверовать в Бога, но я не из их числа. Однако, когда жизнь превращается в жестокую насмешку, слишком изощрённую, чтобы быть простым совпадением, я всё-таки полагаю, что тут без Бога не обошлось. Кто, если не Он, способен заставить нас хлебать собственное дерьмо?