Джон Фаулз

Все достойные и честные обязанности скучны. Но кому-то же надо их выполнять.

Надо, чтобы это был человек по крайней мере равный тебе по духу, способный видеть и понимать всё не хуже тебя. А физиология должна быть на втором месте, это не главное.

... мы были так близки, что имена не требовались.

Дилетанты не просто могут позволить себе совать нос куда угодно, — они просто обязаны совать нос куда угодно, и к чертям всех ученых тупиц, которые пытаются упрятать их в какой-нибудь тесный каменный мешок.

Ты знаешь, перед каким выбором стоишь. Либо ты останешься в тюрьме, которую век именует долгом, честью, самоуважением, и покупаешь этой ценой благополучие и безопасность; либо ты будешь свободен — и распят. Наградой тебе будут камни и тернии, молчание и ненависть, и города и люди отвернутся от тебя.

— Труд сделал из обезьяны человека.

— Из меня он человека не сделает.

— Вы против Маркса?

Я показал ему ладони, натертые рукояткой мотыги.

— Я против мозолей.

Мы можем порой распознать в лице современника выражение минувшего века, но нам никогда не удаётся распознать выражение века грядущего.

Я выпал из своей эпохи, но прошлое меня не принимало.

— Просто она была единственным светлым пятном. Не более того.

— А может, для нее единственное светлое пятно – вы...

Единственное, чего люди не забывают, это нечто нераскрытое. Ничто не живет так долго, как неразгаданная тайна.