Книги искривляют пространство и время. Одна из причин, почему собственники убогих, разваливающихся на глазах букинистических магазинчиков имеют слегка неземной вид, заключается в том, что многие из них действительно не отсюда.
— Ха! Полкоролевства, — пробормотал патриций.
— И рука вашей дочери в придачу, — закончил Воунз.
— Насколько я понимаю, тетушка здесь не подойдет? — с надеждой в голосе спросил патриций.
— Традиция настаивает на кандидатуре дочери, ваша милость.
— А ты силен в своей вере?
— Я пытаюсь.
— Но ты прочел много книг. А книги, они ведь не способствуют вере.
— Не способствуют.
— И тем не менее ты ее сохранил?
— Да.
— Почему?
— Если я лишусь веры, у меня ничего не останется.
Если и было на свете что-то, что угнетало его больше, чем собственный цинизм, так это то, что сплошь и рядом этот самый цинизм оказывался менее циничным, чем реальная жизнь.
Ваймс наконец опустил орангутана, который, впрочем, разумно решил не раздувать проблему. Человеку, рассерженному настолько, что он, сам того не замечая, поднимает триста фунтов живого орангутаньего веса, – такому человеку лучше не говорить ничего лишнего.
В библиотеке хранились не только волшебные книги, прикованные цепями к полкам и чрезвычайно опасные. Здесь также содержались совершенно обычные книги, напечатанные на простой бумаге мирскими красками. Впрочем, было бы ошибочным считать их совершенно безопасными только потому, что при их чтении в небе не вспыхивают фейерверки. Чтение книг иногда приводит к куда более опасным последствиям — фейерверки вспыхивают в мозгу у читателя.
– Выглядит очень многообещающе, – критически заметил он. – Похоже, мы почти у цели. Думаю, что шанс попасть дракону в уязвимые органы, если лицо у тебя вымазано сажей, язык высунут, а сам ты стоишь на одной ноге и распеваешь «Песню про Ежика», равняется… Эй, Моркоу, чему там он равняется?
– Этот шанс примерно один на миллион, – тоном специалиста ответствовал Моркоу.
Эти книги были древними! Но не менее древними были вампиры! Можно даже сказать каноническими. Ледяной нож сомнения все глубже вонзался в его разум. Откуда нам знать, кто что написал? Чему или кому можно верить? Какое из писаний святое? И в чем состоит истина?
Фэнтези – отличная диета для растущих душ. В этих книгах есть всё то же самое, что и в жизни. Моральный кодекс, стремление к порядку, а порой и огромные зубастые зеленые твари. Существуют и другие книги, и я надеюсь, что дети, начавшие с фэнтези, доберутся и до них. Так случилось и со мной. Всем нужно с чего-то начинать.
— И они (драконы) любят золото.
— В самом деле? А на что они его тратят?
— Они на нем спят, ваша милость.
— Ты хочешь сказать, они держат золото в матрацах?
— Нет, ваша милость. Они спят прямо на нем.
Патриций покрутил этот факт у себя в голове.
— А им не жестко? — осведомился он.
— Видимо, нет. Но сомневаюсь, что когда-нибудь им задавали этот вопрос.
Библиотекарь посмотрел на него взглядом, который обычно приберегают для людей, задающих вопросы типа: «Что плохого в геноциде?»
Cлайд с цитатой