Чиполлино (1973)

— Примостись, тут будет очень важная военная база: тут танковая, там ракетная, ну а где-то здесь — военно-морская.

— Ой, да тут же, воды нету, ааай [падает в обморок]...

— Что значит «нету воды»? Будет!

0.00

Другие цитаты по теме

— Стой! Кто такой!? [прижимает майора гаечным ключом к стене]

— Шмульке, вы что с ума сошли?! Это же я, ваш любимый командир!

— [отводит гаечный ключ от шеи] Виноват, господин майор, вы сегодня необычно выглядите. Я вас никогда не видел без орденов.

— [смотрит на свой мундир] Да-да, опять я забыл их снять с пижамы!

Лейтенанту всегда неприятно видеть девушку, отдавшую сердце другому лейтенанту

Я хочу увидеть море. Я хочу дышать до головокружения этим воздухом, густым от мерно вздрагивающей водной глади, от криков птиц, пронзительных, как последнее откровение Бога. Я хочу лежать на мокром прибрежном песке, без одежды, без прошлого, без будущего и курить в сырое небо, улыбаясь невероятной свободе каждого движения ветра, удивительной рыбой струящегося по коже. Я хочу собирать разноцветные камни и стирать с лица брызги воды, не открывая глаз, не будя души, почти не существуя, почти став частью окружающего, движущегося, меняющегося, влажного, солёного, такого чуждого и такого понятного. Я хочу потеряться в ласке волн, я хочу забыть себя самого и просто — плыть. Туда, где жизнь окрашивается мягким светом заходящего солнца. Я хочу сидеть на самой кромке воды, на этой дрожащей грани между фантазией и реальностью, нежностью и жестокостью, человеком и.. морем.

Morphling, залить бы тебя в мензурку.

— Средняя школа № 12 — Малаховой Екатерине: Вынужден отправиться дальнее плаванье научной целью успокой родных педагогов с приветом Лопотухин.

— Открытое море — Лопотухину: Можешь не возвращаться Малахова.

Сухогруз оказался антикварной калошей, сыном порочной страсти самовара и стиральной машины. Он не тонул оттого лишь, что море не хотело принять в себя такое уродство. Океан активно отторгал эту гадость. Энергию отторжения внук таза и кочерги преобразовывал в поступательное движение. Непостижимым образом, вопреки законам богонравия, Франкенштейн плыл.

Копенгаген забоялся их впускать. Целую неделю они качались в волнах у Доггер-Банки. Официально если, пережидали шторм. На самом же деле, датчане надеялись, что монстр утонет и у датских грузчиков не будет культурного шока.

И всё-таки сочинцы гораздо честней, чем бакинцы. Мы всё ещё называем своё море Каспийским, а они своё давно уже Чёрным!