И пал солдат от меча, что восхищал его когда-то. И умирая, не мог не восхититься и этим.
— Спешим. Мы. Сейчас. Спешим.
— Тогда в следующий раз красавица?
— В следующий раз, зайчик, я приду к тебе один.
И пал солдат от меча, что восхищал его когда-то. И умирая, не мог не восхититься и этим.
— Спешим. Мы. Сейчас. Спешим.
— Тогда в следующий раз красавица?
— В следующий раз, зайчик, я приду к тебе один.
— Что, чёрт побери, происходит, Кроули? Что ты натворил?
— Хастур, привет. Не догоняю. О чём ты?
— Мы доставили его на равнину Мегиддо. Собака не с ним. Ребенок не знает о Великом сражении. Он не сын нашего Владыки. Он сказал, что я... воняю какашками.
— Ну, он прав.
— Ты труп, Кроули. Тебе конец.
— Никогда Великий Локи не бегал от схватки!
— Да ну?!
— Это было тактические отступление.
— Как ты можешь оставить меня? Неужели для тебя нет ничего важнее мести?
— Это все, что у меня есть, Мишель. Больше во мне ничего нет, поэтому я такой...
— Брэндон, у тебя была я! Как бы тяжело ни было, я была с тобой.
— Я потерял тебя ещё тогда, когда оставил вас... Я потерял тебя тогда, когда отпустил после той ночи... Тогда, когда рассказал всем о нас и повёл себя, как полный эгоист.
Ты бы не простила меня, даже если бы хотела.
– Ты поступил просто низко, – сказал Азирафель, шагая по пустому коридору.
– А что я такого сделал? – удивился Кроули, открывая одну дверь за другой.
– Там люди стреляют друг в друга!
– Именно, и что с того? Их никто не заставлял. Они сами этого хотели. Я просто помог им. Рассматривай это, как мир в миниатюре. Свобода воли для всех. И полная непостижимость, разве не так?
Азирафель молча смотрел на него.
– Ну ладно. На самом деле никого не убьют, – сокрушенно признался Кроули. – Все чудесным образом спасутся. Иначе какое же тут веселье?
Азирафель успокоился.
– Знаешь, Кроули, – начал он, – я всегда говорил, что на самом деле, глубоко внутри, ты…
– Ладно, ладно! – оборвал его Кроули. – Может, растрезвонишь теперь на весь божий свет?
— Где Сэм?!
— Не волнуйся за Сэма.
— Ты меня ни с кем не путаешь?
— Пойми. Лось нужен Люциферу. Он его не убьет… Наверное… Ты против Дьявола? Самоубийца можно гораздо легче.
Этому замку более 5 веков, Лайя. Он кажется глухим и неприступным. Бесчувственной каменной махиной. Но так было не всегда. Когда-то его стены были полны жизни. А потом... жизнь погасла, и он совсем окаменел. На очень долгое время. Знаю, он пугает тебя. Но твоё появление пробудило его. Лучом света озарило вековую тьму. Он ни за что не причинит тебе вреда. А если куда-то не пускает — лишь потому, что хочет уберечь.
— Я думаю, мы допустили грубую ошибку.
— Дело не во мне, а в тебе, и нам надо расстаться?
— Возможно, но не прямо посреди леса. Я про Фредерика. Мы запаниковали и поступили, как три идиота. Самое обидное, что я был идиотом вместе с вами.
— Надо же, ты признаёшь, что ты идиот! Снег пойдёт, наверное.
— Не признавать, что ты идиот, когда ты идиот — идиотский поступок.
Вы узнаете Писадейру по чёрным глазам и изогнутым конечностям. У неё длинные руки до самого пола и такие же длинные сальные волосы. При виде неё страх неизбежно парализует вас, и в этом будет ваша погибель: она питается страхом своих жертв. И если в ночи ты слышишь её смех, глумливый, злорадный... Значит, нет тебе спасения, ведь она придёт за тобой...