Самою полною сатирою на некоторые литературные общества был бы список членов с о значением того, что кем написано.
Посвящается Робу, который дал мне самый сильный стимул, какой может дать младший брат, — напечатался первым.
Самою полною сатирою на некоторые литературные общества был бы список членов с о значением того, что кем написано.
Посвящается Робу, который дал мне самый сильный стимул, какой может дать младший брат, — напечатался первым.
Год назад у меня был американский писатель из рода экспериментаторов, который хвалил мои книги за то, что он их не понимает, так как считал это доказательством их оригинальности.
Зачастую автор оказывает читателю плохую услугу, если написание книги становится для него актом очищения.
Писатель на автограф-сессии должен обнимать поклонниц так, чтобы они на него потом не подали в суд.
В прежнее время книги писали писатели, а читали читатели. Теперь книги пишут читатели и не читает никто.
Мне понадобилось полвека, чтобы понять, что у меня нет литературного дара. Увы, к тому времени я уже был известным писателем.
– Фредерик Бегбедер написал, что реальный мир – место, где писателям тесно.
– У нас «на раёне» говорили проще: «не соврешь, красиво не расскажешь!»
... мы пишем книги, не способные изменить мир, несмотря на наш дар и непрекращающиеся усилия, несмотря на наши самые смелые ожидания.