Вечер с Владимиром Соловьёвым

Мы не зря разбирали шесть лет Украину. Потому что технология одна и та же. Было объявлено, что не признают Януковича, что бы там ни произошло. И во всех других странах, где были цветные революции. И никакие это не революции. Это сценарий силового захвата власти. Просто калька. А самое интересное, что американское общество, о котором ты, Андрей, говоришь, во-первых, уже скончалось. В том виде, как ты его описываешь. А во-вторых, оно оказалось катастрофически неготово к применению технологий против него же.

Другие цитаты по теме

Теперь о совести. Тоже очень важно. Мы действительно кардинально отличаемся тем, что совесть у нас есть. Мы ее не изгоняли. Но есть два понятия совести. Совесть как формула общественного, общего блага, когда ты совершаешь действие с учетом и приоритетом общего блага, а не своего личного, она объективна. И вторая проекция совести — субъективная. Поступай по совести. Совесть как голос нравственности, голос Бога. Так вот нас теперь пытаются лишить и одной и второй трактовки. Она у нас приватизирована. Причем не Чубайсом. У нас интеллигенция, начиная с девятнадцатого века и ранее, а потом прячущаяся за ней «элитка», кто они у нас? Как они себя называют? Совесть нации. Найдите выражение нашей советской интеллигенции. Они скажут: мы — совесть нации. Мы ни за что не отвечаем, мы будем только судить вас. Власть будем судить. Народ? Он у нас не тот. И вот эта ключевая проблема, которая связана с проблемами элит. И возможно в какой-то момент они стали тождественны. И эту ситуацию надо решать.

Теперь про элиты. Очень важная тема. У меня есть очень простое понимание элит, и оно очень важно для нашей истории прежде всего. Элита — это те, кто хочет сформировать зависимость власти от себя. И в тот момент, когда она получает эту зависимость, она становится элитой. Вы говорите «влияют на власть». Что означает слово влияют? Ну я повлиял, посоветовал... Нет. Имеется в виду очень определенное влияние, которое может сформировать определенное решение. Действительно, такова западная сущность элиты. И вот здесь нерв расхождения нас с ними. Наша история — это борьба народа и государства, в том числе и самодержавия, с тем, чтобы у нас сформировались элиты. Если вы посмотрите на все наши кризисы, это кризис, вызванный тем, что пытались сформировать элиту, которой будет зависеть власть и которая будет посредником между властью и народом. Хоть возьмите 1612 год, ярко выражено в семибоярщине, там зарождалось. Весь спор Курбского с Грозным посвящен этому. И Иван грозный сказал: нет, не будет у нас никакой элиты. И не будет власть ни от кого зависеть. Есть власть, и есть народ. И между ними отношение доверия и ответственности. Посредники, которые будут влиять на решения, не нужны. Это было явлено во всей красе в эпоху Ивана Грозного. А потом был 1612 год и попытка сформировать боярскую элиту. Отвечать за всё будет государь, а они будут править. А потом бы 1917 год. Извините, а кто сверг царя? Большевики? Нет. Свергли те, кто хотел стать элитой. Если вы посмотрите партийные кризисы — та же самая история. Все, что происходило у Хрущева после Сталина — это попытка стать элитой. Элита — потому и элита, что у неё нет ответственности. Ответственность — у власти, которой она манипулирует, и у народа. В этом сущность элиты.

Есть версия. Это было записано в официальном документе. Мы объявлены тем, кем являемся, с их точки зрения, — ревизионистской державой. Мы ревизуем исторический процесс. Ведь в 90-х случилось событие небывалое в мировой истории. Западный мир наконец-то победил Россию. Впервые у них такая радость случилась. После этого Россия должна была, зализывая раны, уползти в кусты и там... И превратиться в десяток маленьких медвежат. Которых удобно кушать. Но в 2000-х годах начало выясняться, что мы отказались умирать, делиться на десяток медвежат, и более того, собираемся жить дальше. И обеспечивать свою безопасность. Так ведь это же ревизионизм! Россия хочет пересмотреть исторический процесс. Это недопустимо! Поэтому им до нас будет дело, пока всё не выясниться окончательно. Вот версия.

Идеология, идеи, Америка, мы, совесть, элиты... Не нравится слово «либерал»? Пусть будут меньшинства. Идеология — это о прошлом или о будущем? И типа такую проблему создали... Ерунда это всё. Идеология не о прошлом и не о будущем. Она о настоящем. Потому что в настоящем содержится все наше прошлое имплицитно, если мы его знаем, и через знание сюда поместили, мы здесь сегодня содержим историческое знание. И всё наше будущее здесь, потому что на основе наших актуальных знаний будем строить будущее и строить планы, проекты... Всё это содержится в настоящем. И идеология — это актуальное знание. Идеология — это знание, вера и здравый смысл, проанализированный опыт. Эти три сущности определяют, как будет действовать человек, ставить цель, искать решение. Это и определяет способ действия человека. Идеология — важнейшее, без нее две другие крайности существовать не могут.

— Сейчас они (Запад) попытаются собрать под своей абсолютной властью британское содружество, плюс Мексику и так далее. Это и будет макрорегионом, устроенном авторкичным образом. Если бы они начали делать это 3-5 лет назад, я бы сказал, что это — нормальный сценарий, который можно реализовать. Сейчас — невероятно трудно. Потому что коронакризис — это мощнейший катализатор всех процессов. И в этом его главная функция. Он с одной стороны ускорил все, а с другой стороны, он разрушил те механизмы управления, которые казались незыблемыми. В том числе и механизм доллара. Слишком многое стало ясным и понятным. Поэтому планы-то появились, а вот смогут ли они их реализовать, в этом у меня большое сомнение.

— Не успеть — значит успеть позже других. А кто раньше их создаст макрорегионы?

— Я не понимаю, что значит успеть или не успеть. Я считаю совсем по-другому. Высоцкий: Мы успели в гости к Богу, не бывает опозданий. То есть, в принципе, если ты отправился к Богу, тебе спешить никуда не надо. А выясняться будет — кто выживет, а не кто успеет. Потому что это — гонка за выживание, за шансом на жизнь. И это не соревнование. Я выбрасываю в мусорную помойку все разговоры про соревнование систем, способ сожительства и еще чего-то. Гонкой от смерти. Широко понимаемой, цивилизационной. Европа сошла с дистанции. Там пора вызывать того, кто будет отпевать. Но есть Китайская цивилизация, наша, и англосаксонская. И это смертельный забег исторического значения, вот что сейчас начинается. И не вопрос, кто успеет раньше сформировать этот регион. Я сформулирую по другому. Тот сформирует макрорегиональную автаркию, кто сможет выжить. Мертвый не сможет ничего сформировать.

Ну и последнее — про патриотизм. Хорошее слово. Все понимают его как любовь к Родине, но хочется поконкретней. Надо ответить что такое Родина, не в абстрактном, а в конкретном смысле. Родина — это то, что нам досталось от наших предков. То, что тебя родило. Мои предки. А что означает это всё? Это означает, что я буду продолжать дело своих предков. В этом патриотизм. Здесь — невероятно важная для нас вещь, в отличие от них. Потому что всё, что в Америке — это установившийся диктат меньшинств. На самом деле меньшинства хотят не свободы, а власти. Они свободу понимают как господство. И большинство исчезло на Западе, его нет. А для нас очень важно, чтобы было большинство, это народ. Кстати, когда Горбачев отвернулся от воли большинства, нас ожидал крах. Каждый раз, когда власть отворачивалась от воли большинства и попадала под волю элит, или меньшинств, у нас были проблемы. И каждый раз, когда мы опирались на волю большинства, когда мы реализовывали её волю, у нас был успех. Вот над этим стоит думать. Возможно, это есть существенный момент нашей идеологии.

Как говорится в Уголовном кодексе? Незнание закона не освобождает от ответственности! Тем более, незнание истории не освобождает от исторической ответственности!

Народовластие от демократии очень сильно отличается. Фундаментально! Народовластие — это власть большинства, а демократия — это власть меньшинства.

Путь к знанию лежит через признание незнания. Главная моя претензия к политикам — делают вид, что знают. Гораздо продуктивнее было бы сказать, что мы находимся в ситуации незнания того, каким должен быть следующий шаг.