— Вам может показаться странным, что я так скоро согласилась. Знаете почему?… Потому что мне осталось жить меньше, чем другим, и я решила жить быстрее.
9.00
Насколько шумна жизнь этих женщин, настолько тиха их смерть.
Александр Дюма. Дама с камелиями
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойЕй нельзя ссориться с графом, от которого она получает по меньшей мере десяток тысяч франков. Мой милый друг, Маргарита вас очень любит, но ваша связь и в ее в ваших интересах не должна быть серьезной. С вашим доходом в семь или восемь тысяч франков вы не сможете обеспечить этой девушке роскошное существование, их не хватит даже на содержание ее кареты. Принимайте Маргариту такой, какая она есть, — красивая и острая на язык; будьте ее любовником месяц, два, дарите ей букеты, конфеты, ложи в театре, но не забивайте себе голову ничем другим, не устраивайте ей сцены нелепой ревности. Вы прекрасно знаете, с кем имеете дело. Маргарита и добродетель — это разные вещи. Ей вы нравитесь, вы ее очень любите, а об остальном не тревожьтесь. Вы так мило дуетесь на нее! У вас самая очаровательная любовница в Париже! Она принимает вас в чудесной квартире, осыпана бриллиантами, она не будет стоить вам ни гроша, если пожелаете, а вы ещё недовольны! Черт возьми! Вы требуете слишком многого!
Окружающая жизнь и чужое счастье заставляют жаждать жизни тех, которые накануне, в глубине души, в тиши комнаты больного, желали смерти.
Но добиться любви куртизанки — это гораздо более трудная задача. Их тело источило душу, похоть испепелила сердце, разврат огрубил чувства. Они давно усвоили слова, которые им говорят, знают все приемы, которые идут в ход, они уже продали любовь, которую способны внушить. Любовь — их ремесло, а не душевный порыв. Они надёжнее защищены своими расчетами, чем девственница — матерью и монастырем; поэтому для бескорыстной любви, которой они придаются время от времени ради отдыха, оправдания или утешения, они придумали слово «прихоть»; они похожи на ростовщиков, которые грабят тысячи людей, но считают, что искупили вину, если один раз бросят двадцатифранковую монету нищему, умирающему от голода, не требуя от него процентов и расписки.
Жизнь восхитительная штука, все зависит только от того, сквозь какие очки на нее смотреть.
Если бы те, кто начинает заниматься нашим постыдным ремеслом, знали, что это такое, они, скорее, пошли бы в горничные. Но нет же, нас обуревает тщеславие иметь платья, экипажи, бриллианты. Мы верим тому, что нам говорят, проститутки доверчивы и постепенно изнашивают сердце, тело, красоту. Нас боятся, как диких зверей, презирают, как прокаженных, нас окружают люди, которые берут у нас больше, чем дают, и однажды мы подыхаем, как собаки, погубив и себя, и других.
— Раз мы рискуем быть убитыми, я хотел бы, по крайней мере, знать, во имя чего.
— Вот наши три отпускных свидетельства, присланные господином де Тревилем, и вот триста пистолей, данные неизвестно кем. Пойдем умирать, куда нас посылают. Стоит ли жизнь того, чтобы так много спрашивать!