Профессия писателя — самая одинокая на свете. Именно это сразу же воспринимаем как данность мы, решившие зарабатывать на жизнь таким способом. По моему мнению, если бы нам хотелось получше узнать людей, мы бы пошли работать гидами или пианистами в гостиницу.
Я был писателем, обреченным жить так, словно я лишен всякого таланта, способного облагородить окружающий мир. Можешь ли ты представить себе большую муку? Я — нет.
Мы как раз вышли на улицу, когда упали первые бомбы. Как описать этот кошмар? Я бы сказал так: гнев Божий не идет ни в какое сравнение с гневом человеческим. Люди в ужасе метались вокруг, не понимая, куда бежать, земля дрожала, дома рушились. Мир разлетался на части, мир погибал. Я попытался отыскать какое-нибудь более или менее безопасное место, чтобы укрыться, но единственная мысль, посетившая меня, сводилась к тому, что человеческая жизнь, в конце концов, для нас же самих очень мало что значит.
— Я писательница — Эдмонда Пюже-Ростан, не читал?
— Я читаю только криминальную хронику. Шучу, у тебя есть довольно интересные вещи об одиночестве. Об одиночестве и возрасте. Словом, о том, о чем ты, наверняка, не знаешь. И наоборот, у тебя нет ни слова о любви, о которой ты могла бы многое рассказать.
Реальность нереальна. Что есть истина – твои мысли, чувства, или окружающие вещи, которые можно осязать? Кто-то в душе фотограф, метко фиксирует детали, скрытые от посторонних глаз, видит все с нестандартного ракурса, но по пути на работу в банк. Кто-то талантливый музыкант, сочиняющий у себя в голове симфонии, сидя за офисным столом. Есть тонко чувствующие флористы, парфюмеры, иллюстраторы, продающие кроссовки. Встречались мне и выдающиеся ораторы, и философы, работающие менеджерами, водителями такси или барменами. Почему? Потому что с детства нам внушали, что мечты – это блажь, баловство и глупости, что реальны только серые коробки зданий за окном, твердые корочки дипломов о высшем образовании, гречка, растущая в цене и желтые шарики аскорбинки… Кем быть при столкновении реальностей? Что важнее – внутри или снаружи?
Несмотря на пропасть в восемь лет, он помнил все в мельчайших подробностях, и прошлое по-прежнему было для него живее и прекраснее настоящего. Какая магия порождала столь совершенные копии прошедшей жизни? Ответ был очевиден: ход времени превращает набросок реальности в законченное произведение, человек создает полотно своей жизни вслепую, наугад, и может увидеть картину целиком, лишь отдалившись от неё на несколько шагов.
Что же нам делать с тобой,
Профессия наша такая.
Мы можем мизинцем весь мир, мужики,
Храбрые крановщики.
Любой из нас подобен нити, вплетенной в ковер: переплетаясь с нитями-душами других людей, наша собственная душа становится частью узора жизни. Лишь тот, кто полагает, будто мир — это театр марионеток, которых укладывают в коробку, когда он отправляется спать, решится доказывать, что знает жизнь во всей её полноте. В ином случае, перед тем, как испустить последний вздох, он вынужден будет признать: его представления об окружающей действительности были ограниченными, приблизительными и не всегда верными, на жизнь его влияло немало вещей, и хороших и дурных, о которых он даже не подозревал, а ему и в голову не приходило, что жена изменяет ему с кондитером, а соседская собака имеет привычку мочиться на его азалии.
— Ваша профессия?
— Поэт.
— В карточке сказано «писатель».
— Это почти тоже самое.
— Тут не существует «почти». Что вы подразумеваете под словом «поэт»?
— Это значит писать, не будучи писателем.
Миру пришлось восстанавливаться, и тогда-то, разбирая руины и хороня мертвых, заново строя здания и мосты, заделывая щели, оставленные войной в его душе и в его родословной, человек вдруг с диким ужасом осознал, что именно произошло, и то, что прежде казалось разумным, вдруг сделалось неразумным, словно танец, во время которого внезапно выключили музыку.
Cлайд с цитатой