— Что позабудешь, того потом не хватает всю жизнь, мсье, — заявил он.
По-видимому, для него тема была далеко не исчерпана.
— Правильно. А все, что запоминается, превращает жизнь в ад.
— Только не для меня. Ведь это уже прошлое. Как может прошлое превратить жизнь в ад?
Человек не подозревает, как много он способен забыть. Это и великое благо и страшное зло.
В далеком прошлом у людей родились мысли, которые сегодня презираются и высмеиваются, но мысли эти возникли и останутся навсегда, и это само по себе было утешением.
— Что позабудешь, того потом не хватает всю жизнь, мсье, — заявил он.
По-видимому, для него тема была далеко не исчерпана.
— Правильно. А все, что запоминается, превращает жизнь в ад.
— Только не для меня. Ведь это уже прошлое. Как может прошлое превратить жизнь в ад?
Утешает только самое простое. Вода, дыхание, вечерний дождь. Только тот, кто одинок, понимает это.
— Ты так много пьёшь! Зачем тебе столько пить?
— Жоан, — сказал Равик. — Настанет день и ты скажешь «Слишком много». «Ты слишком много пьёшь», — скажешь ты, искренне желая мне добра. В действительности, сама того не сознавая, ты захочешь отрезать мне все пути в некую область, не подчинённую тебе.
Ему вспомнился Ромберг, убитый в 1917 году во время грозы на маковом поле во Фландрии. Грохот грозы призрачно смешивался с ураганным огнем, словно Бог устал от людей и принялся обстреливать землю.
Все всегда предрешено заранее, а люди не осознают этого и момент драматической развязки принимают за решающий час, хотя он уже давно беззвучно пробил.
Cлайд с цитатой