Мысль о том, что человек — больше, чем просто человек, предательски вероломна.
Ты слушаешь людей, чтобы представить, какие они, слышишь, как ужасно и прекрасно они поступают с самими собой и с другими, но в итоге ты сам оказываешься обнажен больше, чем те, кого ты слушал.
Издалека легко испытывать симпатию. Но когда она перестает быть чем-то таким потрясным и недостижимым и превращается, как это сказать, в обычную девчонку, которая ест какую-то фигню, частенько бывает не в духе и любит тобой помыкать — тогда уже приходится любить совершенно другого человека.
Это мне в моих друзьях больше всего нравилось: они просто сидели и рассказывали всякие истории. Истории-окна и истории-зеркала. А я просто слушал — тем, что было у меня на уме никого не развеселить. Я конечно не мог не думать о том, что кончается и школа и все остальное.
Мне нравилось стоять чуть в сторонке и наблюдать за всеми — было в этом что-то тоскливое, но меня это не смущало, я просто слушал, а грусть и радость кружили вокруг меня водоворотом, усиливая друг друга. И мне казалось, что вот-вот у меня что-то треснет в груди, но чувство это не было неприятным.
Из-за этого запаха меня охватывает отчаяние и ужас — не такой ужас, когда в легких нет воздуха, а такой, как будто его нет в атмосфере.
И я сразу понял, как Марго Рот Шпигельман чувствовала себя, когда не была Марго Рот Шпигельман. Она чувствовала себя опустошенной. Она чувствовала себя так, будто она окружена стеной, размеров которой нельзя оценить.
Другому человеку очень трудно показать нам, как мы выглядим со стороны, а нам сложно показать, как мы себя ощущаем изнутри.
Я почти представляю себе, что смогу быть счастлив без неё, смогу её отпустить, я чувствую, что мы с ней все равно связаны корнями, даже если я больше никогда не увижу листьев её травы.
Иногда человек на самом деле может оказаться вовсе не таким, каким ты его себе представляешь.
Cлайд с цитатой