первая любовь

— Алекс, ты — его первая любовь.

— У всех есть первая любовь. Иногда мы её перерастаем, как он...

— С чего ты взяла?

— Потому что Винс всегда поступает правильно, например, извиняясь за то, что оставил меня, даже если его сердце принадлежит другой и потому, что я не та, кого он любит...

— Вот, ты уже умеешь кататься на велосипеде?

— Да.

— Представь, что я попросил тебя прокатиться так же, как когда ты не умела.

— Не получится. Я бы упала и...

— Ты уже забыла как это — не кататься на велосипеде?

— Да.

— Так вот, можно сказать, что Мамоко научила меня ездить. Показала, как это — рваться сквозь воздух и слышать бриз, глядя на быстро меняющийся пейзаж. Мамоко в одно лишь мгновение изменила мой взгляд на Мир. На чтобы я с ней не смотрел: на небеса, облака, даже камушки... Все казалось сокровищем — бездной возможностей. Но теперь я разучился видеть. На велосипеде-то проехать смогу, а вот вспомнить, что там были за сокровища — нет.

В любовь с первого взгляда он тогда не верил. Еще меньше верилось в то, что можно влюбиться в женщину вот так — со спины. Но он влюбился. Сразу и наповал. Потом он увидел ее в профиль и влюбился еще больше. А когда девушка повернулась окончательно и он встретился со взглядом огромных ярко-голубых глаз, то понял — это навсегда.

Когда переживаешь первую безнадёжную любовь, хочется осени, хотя разум настаивает, что исцеление возможно только в лете.