Внешние Пределы / За гранью возможного (The Outer Limits)

Желание быть уникальным и неповторимым — мечта любого человека. Сильнее лишь стремление выжить.

Я не думаю, что вы меня понимаете, генерал. Я не собираюсь стать героем. И у меня нет сверхразвитого чувства долга. Я делаю это, потому что я ничего больше, чем просто инструмент для действий. Г-н Чемберс также это знает. Между миссиями, я перестаю существовать. Я то, что я делаю, и это не всегда очень красиво. Но быть уродом лучше, чем быть ничем. У меня нет никого, меня никто не волнует и я никого не интересую. Так что у меня есть всё, что я могу сделать.

Настал тот самый день? Настает конец света? Нет времени, чтобы задавать вопросы. Нет времени, чтобы спросить, почему это случилось, почему это наконец случилось. Есть время только для страха, для пронзительной болезненной паники. Мы молимся? Или мы просто бежим и будем молиться позже? Будет ли это «позже»? Или на самом деле настал тот день?

Нет никакого предела развитию пытливого ума. Он достигает конца воображения, затем проникает извне в тайны мечтаний, надеясь всегда преобразовать даже мечты в действительность — для большего благосостояния всего человечества…

Самая примечательная планета в нашей Солнечной системе — Венера, названная по имени греческой богини любви. Она ближе к Земле, чем любая другая планета — в двадцати восьми миллионах миль. До второй половины двадцатого века она оставалась планетой, покрытой тайной, окутанной тяжелым покровом облаков и пара. Поскольку температура на её поверхности, как полагали, была в несколько раз выше температуры на поверхности Земли, люди не предполагали, что есть возможность для человека долететь до Венеры и возвратиться… до того дня, когда кто-то это сделал.

Неотвратимое приближение смерти определяет всю нашу жизнь, придаёт смысл каждому мигу. Но что изменится в нас, если нашу судьбу будет решать уже не Бог, а мы сами?

Ответы на грядущие проблемы человечества можно найти в настоящем при условии, что найдутся желающие пожертвовать собой.

Можем ли мы управлять своей жизнью, — или же всё предопределено? Если мы полностью подчинены судьбе, то какая же жизнь реальна?

Когда страх настолько ужасен, когда действительность настолько мучительная, мы ищем избавления в моделированной опасности, в острых ощущениях и мнимых удовольствиях — в луна-парках нашего скучного мира. Здесь, в безумном притворстве, человек находит спасение и временное умиротворение, и идет домой достаточно усталый, чтобы спать коротким, но глубоким сном. Но что случается, когда приходит ночь? Когда заканчивается притворство и начинается реальность?

Вся человеческая история — это расширение границ, но что, если мы захватим больше, чем можем удержать.