Шерли

Для Роберта я хочу быть всем или ничем.

Перед лицом истинной опасности мужчины предпочитают, чтобы женщин рядом не было.

Высокая мудрость человека состоит в том, чтобы познавать самого себя и тот предел, куда он направляет стопы свои.

Когда мрачные тени касаются юности, то кажется, будто солнцу уже никогда не сиять, будто первое горе растянется на всю жизнь.

... сердце человеческое может выстрадать всё. Оно может вместить больше слёз, чем воды в океане. Мы даже не знаем, как оно глубоко, как оно всеобъемлюще, пока не соберутся черные тучи несчастья и не заполнят его непроницаемым мраком.

Хорошее настроение зависит обычно не только от того, что происходит в нас самих, но и от всего, что окружает нас, совершается вокруг нас.

... если я чувствую, что я лишняя, я спокойно окутываюсь своей независимостью, как плащом, прикрываюсь своей гордостью, как вуалью, и удаляюсь в уединение.

Лучше перепробовать все и убедиться, что все суета, чем ничего не попробовать и прожить пустую жизнь.

Я люблю смаковать свое счастье. Когда глотаешь его второпях, не чувствуешь вкуса.

Будущее иногда предупреждает нас горестным вздохом о пока ещё далёкой, но неминуемой беде. Так дыхание ветра, странные облака или зарницы предвещают бурю, которая усеет моря облаками кораблей; так желтоватая нездоровая дымка, затягивая западные острова ядовитыми азиатскими испарениями, заранее туманит окна английских домов дыханием индийской чумы. Но чаще беда обрушивается на нас внезапно — раскалывается утёс, разверзается могила, и оттуда выходит мертвец. Вы ещё не успели опомниться, а несчастье уже перед вами, как новый ужасающий Лазарь, закутанный в саван.