Денис Липатов

Ты лучше никого не тронь,

угомонись, постой в сторонке:

сам по себе горит огонь

и ветер кружится в воронке.

Откроем форточку и слышим:

кошачий лай, собачий визг -

мы, представляешь, этим дышим,

а вот проехал грузовик.

Поменялась местами Россия с Америкой -

такая история на грани с истерикой:

фанерные домики, фастфуды, автомобили,

осень в голливудском каком-то стиле.

Вместо райцентров — уездные тауны,

пивнушки и бани — салуны да сауны.

Симметрично Америка — та ещё клуша -

вместо коттеджей — избы на ножках Буша,

и хотя райсовет зовут пока мэрией,

а степи вокруг величают прерией,

Мэри вздохнёт на плече у Билла:

осень какая в этом году наступила!

я слово забыла, ты говорил...

Болдинская — напоминает Билл.

Здесь, в общем, не на что и посмотреть,

ну так себе — город и город,

не скажешь: увидеть и умереть,

ну речкой он на двое вспорот.

Пока ты там бродишь в столицах своих

по всяким культурным пространствам,

здесь, даже до Кирова катится чих

емелькою на атаманство.

Ни с чем не хотел мириться,

Всё мерил меркой своей,

Потом перестал и злиться -

Спокойнее стал и мудрей.

Может рядом море плещет,

или дождик за окном,

или девушка щебечет -

не тревожься ни о ком.

Во всём, видать, погода виновата -

февраль в обнимку с ноябрём:

хотелось встать с пикетом у Сената

и обозвать кого-нибудь ворьём.

Сама собой и жизнь прошла,

как расторопная хозяйка -

с утра до вечера дела,

и ты ей лучше не мешай-ка.

Она сама всё приберёт,

одна управится прекрасно,

она всё знает наперёд,

да и с тобой всё ясно.