Аристипп

Оттого, что человек очень много ест, он не становится здоровее, чем тот, который довольствуется только необходимым; точно также и учёный — это не тот, кто много читает, а тот, кто читает с пользой.

Философы превосходят остальных людей тем, что если все законы уничтожаются, философы одни будут жить по-прежнему.

Разве не все равно, занять ли такой дом, в котором жили многие, или такой, в котором никто не жил? И не все ли равно, плыть на корабле, где уже плавали тысячи людей, или где еще никто не плавал? Вот так же все равно, жить ли с женщиной, которую уже знавали многие, или с такой, которую никто не трогал.

Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное дело — добывать для себя самого, что нужно; но лишь совершенный безумец может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя — доставлять всем гражданам, что им нужно.

Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное дело — добывать для себя самого, что нужно; но лишь совершенный безумец может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя — доставлять всем гражданам, что им нужно.

Много пить и не быть пьяным свойственно и мулу.

Лучше быть нищим, чем невеждой: если первый лишен денег, то второй лишен образа человеческого.

Нет ничего справедливого, прекрасного или безобразного по природе: всё это определяется установлением и обычаем.

Лучшая доля не в том, чтобы воздерживаться от наслаждений, а в том, чтобы властвовать над ними, не подчиняясь им.

Твоё право – ругаться, моё право – не слушать.