— А это кто?
— Брат короля и дядя принца.
— Не самый лучший брат…
— Не самый лучший дядя, как покажет время.
Розенкранц и Гильденстерн мертвы (Rosencrantz & Guildenstern Are Dead)
Cлайд с цитатойМожем показать вам кровь, любовь и риторику, можем кровь и любовь без риторики, или кровь и риторику без любви. Единственное, чего не можем, так это любовь и риторику без крови. Без крови никак нельзя, на ней все замешано.
Да, наверно был какой-то момент где-то в начале, когда мы могли сказать нет!, но мы его явно упустили.
Глупо из-за этого расстраиваться, и ведь всё равно, воображая гроб, думаешь о себе как о живом, хотя на самом деле ты мёртвый. В том-то и разница. Ты ведь не будешь знать, что ты в гробу. Будешь словно спать в ящике. Я конечно не хотел бы там спать, да ещё без воздуха, и вот проснёшься мертвецом – что тогда делать? В гробу. Это-то мне и не нравится, вот почему я и не думаю об этом.
Ты ведь там беспомощен. Заколотили тебя в ящик, да ещё навечно. Даже если ты мёртвый, всё равно не приятно. Тем более, что ты мёртвый. Сам посуди. Предположим, я тебя туда заколотил. Каким бы ты хотел быть – живым или мёртвым? Конечно живым, всё не мёртвый, хоть и в гробу, какой-то шанс остаётся. Лежишь так и думаешь: «А я всё-таки живой. Сейчас кто-нибудь постучит по крышке и велит вылезти – «эй ты, как тебя там, вылезай!»
Каким он бывает, этот момент, когда впервые осознаёшь неизбежность смерти? Это случается… где-то в детстве, когда вдруг понимаешь, что не будешь жить вечно. Такое потрясение наверняка должно запечатлеться в памяти, а я его не помню. Значит его и не было. Наверное мы рождаемся с предчувствием смерти, ещё не зная этого слова, ещё не зная, что вообще существуют слова. Мы появляемся на свет, окровавленные и кричащие, с твёрдым знанием, что все стороны света ведёт одна единственная дорога и длина её измеряется временем.
Нам дано много разных талантов, и главный из них талант к умиранию. Мы можем умирать героически, комически, иронически, скорбно, неожиданно, медленно, отвратительно, очаровательно, а также с грохотом.
— Что вы, актеры, вообще знаете о смерти? Мастера дешевой мелодрамы! Нельзя вообще передать смерть. Разве можно ее изобразить?
— Наоборот. У нас это выходит лучше всего. У нас много талантов, и главный из них — талант к умиранию. Мы можем умирать героически, комически, иронически, неожиданно, медленно, отвратительно, очаровательно, а также с грохотом.
— Согласно нашему опыту, всё заканчивается смертью.
— Вашему опыту? Актеришки, я говорю о смерти, а вы её никогда не испытывали. Вы сотни раз умираете на сцене и тут же возвращаетесь в новой шляпе. После настоящей смерти никто не встает, не слышит аплодисменты, только тишина и потрепанная одежда. Вот она — смерть.