Когда меня номинировали в Каннах на «Лучшую мужскую роль», я даже не думал, что выиграю. Пришел в зал в кедах, тихо сел на свое место. И вот во всей этой французской речи, что доносится со сцены, звучит мое имя, люди вдруг начинают аплодировать, поворачиваются и смотрят на меня. Я спрашиваю у Руни: «Мне что, надо встать?»
Не вижу ничего плохого в том, чтобы отыграть свою роль, по ходу постоянно думая: «Черт, что же будет на обед?»
О Господи, только послушайте меня! Я просто даю интервью. Ни во что из этого я на самом деле не верю.
Филип Сеймур Хоффман был чертовым гением. Когда мы впервые встретились, чтобы отрепетировать диалоги из «Мастера», я слушал его и думал: «Я не смогу сказать ни слова после этого парня». Он мог бы зачитать вслух свой чек из супермаркета, и ты бы только прошептал: «Боже, как захватывающе».
Помню, в какой-то момент, в детстве, я здорово разочаровался в католицизме. У меня была девчонка-католичка, но, вопреки всем католическим заповедям, она почему-то совершенно не спешила делиться любовью с ближним.
Я почти уверен в том, что за секунду до смерти сидящий на диете человек думает: «Черт, и почему 17 лет назад я отказался от пончиков с черникой?»
Я хотел бы походить на всех этих актеров, которые рассказывают, как усердно они работают над ролью. Но, если честно, я просто читаю сценарий, перекидываюсь несколькими фразами с режиссером, выхожу на площадку и делаю свою работу. И так каждый раз.
Cлайд с цитатой