Пол Маккартни

Другие цитаты по теме

Солнце бьёт из всех расщелин,

Прерывая грустный рассказ

О том, что в середине недели

Вдруг приходит тоска.

Распускаешь невольно нюни,

Настроение нечем крыть,

Очень понятны строчки Бунина,

Что в этом случае нужно пить.

Но насчёт водки, поймите,

Я совершеннейший нелюбитель.

Ещё, как на горе, весенние месяцы,

В крови обязательное брожение.

А что если взять и... повеситься,

Так, под настроение.

Или, вспомнив девчонку в столице,

Весёлые искры глаз

Согласно весне и апрелю влюбиться

В неё второй раз?

Плохо одному в зимнюю стужу,

До омерзения скучно в расплавленный зной,

Но, оказалось, гораздо хуже

Бывает тоска весной.

Юность была из чёрно-белых полос,

Я, вот только белых не вспомнил.

на праздник жизни лишних приглашений нет

После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России. Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.

С утра работа. Вечером диван и выключенный черный телевизор.

Но вскоре, в ближайшие несколько месяцев, Уилл постепенно и против своего желания осознал, что враги, которых боится мать, находятся не во внешнем мире, а в её собственном мозгу. От этого они не делались менее реальными, менее страшными и опасными; наоборот, это значило, что он должен охранять её ещё более внимательно. Тогда, в супермаркете, Уилл притворился довольным, чтобы не расстраивать мать, и с тех пор какая-то часть его сознания всегда оставалась настороже, прислушиваясь к её тревогам. Он любил свою мать так горячо, что готов был умереть, защищая её.

Не знаю, какой диагноз ставят врачи человеку, который не мерзнет тогда, когда должен мерзнуть.

Кто подошла ко мне так резко

И так незаметно?

Это моя смерть!

Кто ложится на меня

И давит мне на грудь?

Это моя смерть!

Кто носит черный галстук

И черные перчатки?

Это моя смерть!

Кто подверг меня беспамятству

И ничегоневиденью?

Это моя смерть!

Прожить так много, но помнить так мало… Может, я должен быть благодарен?

После этого всё трагически улетучится и появится возможность видеть лишь чудесное…

— Теперь отдохни.

— Не до отдыха, нельзя останавливаться!

— Милый. Мой милый… Ты остановился уже очень давно…