Мы судьбою не заласканы.
Но когда придет гроза,
мы возьмем судьбу за лацканы
и посмотрим ей в глаза.
Мы судьбою не заласканы.
Но когда придет гроза,
мы возьмем судьбу за лацканы
и посмотрим ей в глаза.
Мы судьбою не заласканы.
Но когда придет гроза,
мы возьмем судьбу за лацканы
и посмотрим ей в глаза.
Если на нашем пути встречается какая-либо преграда, или любовь поворачивается к нам спиной, мы, люди, немедленно впадаем в отчаяние, мечемся, топим одиночество в крепких напитках и соленых слезах. Мы не умеем уверенно и сосредоточенно идти к своим целям, преодолевать высокие барьеры судьбы, отдавать каждый час любимому делу и бороться за свое счастье. Мы не умеем искренне и бескорыстно радоваться жизни. И это даже тогда, когда она относительно спокойна. Что уж говорить о том, когда она напоминает каторгу. Мы не умеем так жить!
Жизнь сложна. Я убивал людей, нелегально провозил людей, продавал людей. Возможно, здесь всё изменится.
Совершенные в прошлом поступки позволяют вычислить то, что случиться потом. Это как в уравнении – известные члены позволяют вычислить неизвестные.
Не размышляй о том, что рок судил;
Жизнь — долг наш, знай, — хотя б лишь миг то был.
Никого не интересует, как ты чувствуешь себя, когда приходит пора гасить свет в спальне и оставаться один на один с самим собой. Часы Titoni, ручка Montegrappa, зажим для галстука Dunhill – значит, ты в полном порядке. Значит, ты не зря прожил последние десять-пятнадцать-двадцать лет.
Что с того, что по ночам ты вынужден глотать снотворное? Зато под окнами стоит Toyota Mark II – и значит, тебе нечего волноваться.
Жизнь является не набором бессмысленных случаев и совпадений, а, напротив, цепочкой событий, связанных в единый вселенский план.
Только одно остаётся — ждать и уповать на судьбу. Поверь, она лучше нас знает, как надо…