— Наверно, разные бывают степени величия, — проговорил Адам.
— Не думаю. Маленького величия не бывает. Нет уж. По-моему, перед лицом жизненной ответственности ты один наедине с этой громадой и выбор у тебя таков: либо тепло и дружество и ласковое пониманье, либо же холод и одинокость величия. Вот и выбираешь. Я рад, что выбрал заурядность, но откуда мне знать, какую награду принесло бы величие?
Чувство величия преходяще. Оно непостоянно и непоследовательно. Отчасти оно зависит от мифотворческого воображения человечества. Человек, испытывающий величие, должен чувствовать миф, в который вплетена его жизнь. Он должен отражать то, что этот миф проецирует на него. И он должен быть прежде всего ироничным — ибо именно ирония удержит его от веры в собственное величие, она — единственное, что даст ему подвижность внутри себя. Без этого качества даже и случайное величие уничтожит человека.
Я даже не знаю, хочу ли я вообще величия как такового. Это всё равно, что стремиться быть изобретателем вместо того, чтобы на самом деле изобретать что-то, или быть писателем вместо того, чтобы писать. Также и с величием – оно побочный продукт, а не вещь в себе. Тот, кто думает иначе – просто самовлюблённый эгоист или жуткий дурак, что, впрочем, одно и то же.
По-настоящему велик не тот, кто ищет славы, не тот, чьи деяния поражают масштабностью, а тот, кто делится частицей себя с другими.
Кто не любит свободы и истины, может быть могущественным человеком, но никогда не будет великим человеком.
— Никогда не говори мне того, что, по твоему мнению, я хочу услышать, Уилл Генри! Никогда! Я не смогу опираться на тебя, если ты выберешь путь попугая. Ложь — мерзкий порок, истинное зло. Всегда говори только правду. Всю правду, во всём, во все времена! Ни один человек не достиг истинного величия на крыльях подобострастия, обмана и хитрости.
Никто не настолько велик, чтобы для него было унизительно подлежать законам, одинаково господствующим над нормальным и болезненным.
Cлайд с цитатой