сказки

На экране окна

Cказка с несчастливым концом,

Странная сказка.

Время от времени девушка добивается своей сказки.

— Камилла, если бы ты могла стать любым сказочным персонажем, то кем бы ты стала?

— Спящей красавицей. Вот было бы чудесно прожить всю жизнь в сладких снах.

— Знаешь, что меня больше всего бесит в сказках? Они провоцируют ложные ожидания. В сказках прекрасный принц никогда не подставит тебе подножку, а это не так, и любовь не реальна. Она только в фильмах и есть.

— Да и вообще, что такого замечательного в прекрасном принце.

— Я напишу свою сказку, в которой Королева зла и Серый волк заявляются в город. Разносят его к чертям и уезжают в закат.

— «Однажды злой Змей Горыныч украл принцессу и отвёз к себе в замок...»

— Не верь, Люся! Не верь! Он её не украл, а она сама к нему побежала. И, между прочим, каким бы Змей Горыныч ни был, у него был свой замок!

— «Но когда прекрасный принц узнал об этом, он освободил принцессу, посадил на белого коня и отвёз к себе во дворец...»

— ... Где были горы немытой посудой и неглаженого белья, а потом принц сказал: «А почему у нас холодильник пустой?»

— Костя, хватит уже!

— Что хватит? Ты же прекрасно знаешь, что в сказках всё не так, как в жизни!

Часть нас вырастает, но так и не перестает верить в прекрасные сказки, независимо от того, насколько жестока и мрачна действительность.

— Я в сказке! — сказала себе Рина и тотчас, проехав ногой на стеклянном гололеде, села копчиком на асфальт. Несколько секунд она просидела в глубочайшем недоумении и обиде на мир. Потом сказала себе: «А кто мне обещал, что в сказке не будет неприятностей?» — и продолжила свой путь.

Вот всего один пример: Национальный книжный фонд, присуждающий Национальную книжную премию, утверждает, что к получению награды «не допускаются пересказы народных сказок, мифов и волшебных сказок». Вообразите правила, в которых говорится: «Не допускаются изложения сюжетов о рабстве, кровосмешении и массовых убийствах». В волшебных сказках присутствуют все эти темы; однако в приведенном утверждении подразумевается, что в сказках есть нечто… ну, нелитературное. Вероятно, снобизм этот как-то проистекает из ассоциации сказок с детьми и женщинами. А то еще может иметься в виду, что раз у них нет конкретного автора, они попросту не вписываются в культуру, завороженную мифом о героическом художнике. Или же их тропы знакомы всем настолько, что их легко принимают за клише. Вероятно, руины мира сказок, в котором реальное соседствует с нереальным, расстраивают тех, кто рассчитывает, будто подобное противостояние способно родить некое подобие порядка.